Первые шаги
Шрифт:
А железяка-то, несмотря на непрезентабельный внешний вид, оказалась очень даже непростой.
Хотела рассказать её историю после, но, видно, придётся сейчас. Хотя бы несколько слов.
Клинок принадлежал самому Чорхорону-джеху и был знаком его власти. Нет, не военной… на то у табиров есть булавы и знамёна… а религиозной. Ритуальный кинжал, которым хан у всех на виду резал глотки поверженных врагов, принося их в жертву богу Тархтимризу и его жене Ильчирайхан.
Интересно, сколько жизней отняло это кривое лезвие? А по виду и не скажешь. Вертела я его в руках – ничего особенного.
Но хватит о чудесах, вернёмся к делам вполне реальным. Заполучив ценный кинжал, Чойб отправился в кочевье рода Шербт, где правил сын грозного хана Фальхрым, а по его малолетству всем заправляла вдова Милларман. Шайка тапасуров прибыла в становище – эка невидаль. То одни, то другие из них приезжали наниматься на службу. Только с каждым годом всё реже и реже. Дело понятное: джеха и её сын старались не воевать – своё бы добро сохранить. Ну, об этом я уже упоминала.
Так, что старого волчару с его неполным десятком никто не ждал, да он и не собирался служить нукером. Чойб хотел стать амалатом, чтобы сбылась его заветная мечта. Конечно ни хитрая стерва, ни её сопливый щенок не были идеалом предводителя марамала. Но куда-то надо ж прибиться на старости лет. Тем более, что для других степных князьков доставшаяся тапасуру железка особой ценности не представляла.
Как бы то ни было, Чойбилрит предстал пред светлые очи Фальха, его грозной матери и ещё пары особо приближённых амалатов. За достоверность не ручаюсь, но в его собственном пересказе дело было примерно так.
Чойб пал на колени и смиренно изложил свою просьбу – стать главой рода. Посыпались ехидные замечания и смешки. Вопросы, сколько у него людей и имущества.
В заключение сидевший на возвышении мальчишка (Фальхрыму было тогда лет четырнадцать-пятнадцать) произнёс видимо заранее заготовленную фразу:
– Нам нищие не нужны. Мой марамал только для богатых родов. Чтобы в него вступить, нужно уплатить двадцать золотых в общую казну.
Ну ни х… то есть ни фига ж у них заявки?! Да на эти деньги можно дом купить в центре леворской столицы, рядом с королевским замком. На особняк не хватит, а маленький такой домик… В общем, сумма будь здоров!
Чойб склонился в новом поклоне и уточнил:
– Это последнее слово джеха?
– Да! – подбоченясь, произнёс юный хан.
– И его достойная мать подтверждает слова сына?
– Речь джеха в этом не нуждается! Его слово – закон! – откликнулась та.
При посторонних ханша всячески демонстрировала, что во всём подчиняется своему отпрыску. И кого, спрашивается, она этим хотела… ввести в заблуждение?
– Так тому и быть. Могу я внести плату сейчас?
Пока окружающие от таких слов прибывали в ступоре, тапасур встал, вынул кинжал и протянул его сидящему на троне парню.
– Ты издеваешься, эта железка того не стоит! – выкрикнул мальчишка, швырнув предмет на ковёр, под ноги Чойбилриту.
– Это ты ослеп, сопляк! – в сердцах воскликнул тот, – Твоё счастье, что достойные ханы рода Шербт мертвы и не видят этого
Думаю, тут старик… в смысле по меркам табиров… Как уже говорилось, до полтинника там мало кто доживает, хотя есть старшие в роду более преклонного возраста, кто ещё крепко держится в седле и не выпускает уздечку из рук в прямом и переносном смысле этого слова… а уж тем более шаярхаары… В общем, мне показалось, что этот битый жизнью волчара в этом месте безбожно приврал. Стал бы он с джехами качать права, его бы мигом скрутили, а то и голову долой! Хотя, если он их сбил с панталыку, да и при общем замешательстве…
Короче дальше, если верить рассказчику, дело было так:
– Ради Бога-Отца и Матери-Степи, дай мне взглянуть на этот клинок, – срывающимся голосом произнёс Лоймиштар – старый соратник Чорхорона-джеха, а теперь советник ханши и её юного отпрыска.
Дрожащие руки старика стремительно выхватили ножны из ладони Чойба. Лойм буквально пожирал предмет взглядом, забывая дышать.
– Откуда он у т-тебя! – наконец выдохнул советник.
– Я с удовольствием расскажу, – не сумев скрыть радостной улыбки, ответил Чойбилрит, – Но сначала бы хотел услышать, стоит ли реликвия рода Шербт тех жалких двух десятков монет, о которых тут шла речь?
Оправившиеся от замешательства хозяева заявили, что нет.
– Хорошо, – не стал спорить Чойб, протягивая руку, – верните мне кинжал. Скоро осенняя ярмарка, я спрошу у знающих людей настоящую цену этой вещицы. Может, кто и заплатит.
Все разом загалдели, спор продолжился, но бывший… теперь уже – бывший… тапасур устоял. Его условия были приняты, и он получил свою амалу – род Чойбар.
– Не слишком ли ты многим рисковал, ведь так и головы можно было лишиться! – заметила я.
– Не больше, чем обычно, – откликнулся амалат без амалы, поведав мне немного о степных обычаях.
По-моему уже говорила, но напомню ещё раз: Степь – это особый уклад жизни. Договор должен быть заключён перед ликом богов… разумеется – степных… скреплён кровью, принесением жертвы… Ну, может, ещё что, по мелочи. Только тогда он является полноценным. А так все обещания – пустые слова, ветер в поле. Тем более – данные не табирам.
Короче: есть свои, и есть чужие. Отнять что-то у чужака или, даже, убить его – доблесть, поступить точно также со своим родичем – преступление. Борьба кланов, их постоянная грызня, набеги, схватки – это уже война, отдельное дело. В общем, сперва всё кажется просто, а на самом деле чёрт ногу сломит.
Как бы то ни было, слово брошено – Чойбилрит стал главой рода. Вот только гоняли его Чойбар и в хвост, и в гриву. "Чуть что, так Косой!" "Молодые" должны сперва выслужиться! Так что пришлось бывшему тапасуру изрядно помотаться по степи.
– Всё бы ничего, – сокрушался воин, не скрывая своих эмоций, – кабы не раздёргивали постоянно мою амалу! А то как получается: почти всех, кто пришёл со мной, забрали в нукеры к хану.
– Забрали? – удивилась я. Вроде не было таких обычаев у табиров. Наоборот, всегда и везде подчёркивается, что они вольное племя, свободная стая, и прочее, и прочее в том же духе.