Первые. Наброски к портретам (о первых секретарях Краснодарского крайкома ВКП(б), КПСС на Кубани)
Шрифт:
И в связи с этим крайне интересным представляется одно «обследование» в течение четырех дней бригадой из четырех человек отделов крайисполкома.
Причем, инициатором идеи являлся сам М. И. Марчук.
Читая о результатах этого «обследования», невольно вспоминаешь знакомые картинки из крайисполкомовской жизни, не только 30–х годов:
«…а) Приход на работу работников крайисполкома проверили 16 марта. Показало, что после звонка в 9.30 ч. опоздали до 10–30 мин. 16 человек.
Тов. Р — ко пришел в 10 час., картотетчица из бюро жалоб Б — ва опоздала на 15 мин. и др.
б)
По крайисполкому большая беготня работников, есть которые по коридору пробегают 8 раз в час.
Фактически работа начинается с 11 часов. Сначала обмениваются новостями — кто, где, с кем прошел и т. п.
Т. Р — ко, зав. бюро жалоб, пришел в 10 часов, читал газету до 11 часов, в 11 часов, как и другим сотрудникам, принесли чай, это продолжается 20–30 мин. Создается в буфете очередь до 20 чел., и также теряется много времени сотрудниками.
В 12 часов — снова перерыв и снова чай. Много зря времени тратит сотрудница К — ва в ненужной беготне и различных разговорах с Б — вой. Мало усидчив т. П — ц, он часто ходит по комнатам, а 16 марта отлучился с 12 часов и пришел через 2 часа.
Юрист в отделе кадров целый день почти ничего не делал. Пришел в 10–30 ч., ушел в 3 часа. 17 марта ушел в 2.45 час. Люди приходили к нему и, не разрешив вопроса, ушли.
С — в из бюро жалоб во время работы ходил по крайисполкому, организовывал стрелковый кружок. Инструктора Щ — ны за два дня не было видно в крайисполкоме.
Отсюда можно судить о плохой постановке дисциплины со стороны зав. отделов и отсутствии контроля за каждым работником.
У зам. начальника крайзо есть два помощника, получают они по 350 руб. каждый — люди бездельничают, ни за что не отвечают; в течение 15, 16 и 17–го отправили по 2–3 телеграммы и носили на подпись несколько бумаг. Есть и секретарь. Жаль людей — страдают от безделья».
Подписал это удивительно узнаваемое «обследование» некто Порукин.
*
Ничего не могу с собой поделать: пишу эти строки, а из головы не выходит мысль о том страшном времени, в котором находились и действовали Михаил Иванович Марчук и его помощники. Какую оценку следует давать партийному руководителю края, проработавшему всего полгода — с декаб ря 1937 по май 1938 года? Злодей? Жертва? Или безвольный исполнитель партийных директив, испытывающий один на один со своей совестью неимоверные душевные страдания? А может, уставший от жизни человек, даже в свои неполные 46 лет, вкусивший столько горечи и переживаний, что иным хватило бы на две жизни? Не знаю. Однако вновь и вновь мысленно возвращаясь к тем трагическим для судеб тысяч людей годам, вспоминаю пророческие слова Бруно Ясенского: «Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и убийство».
ГАЗОВ
Я
1
Леонид Петрович Газов был свой, местный. В 1923 году он работал первым секретарем Адыгейского обкома партии. Тогда здание руководящего органа областной партийной организации располагалось в Краснодаре. Избранный в мае 1938 года первым секретарем Краснодарского крайкома ВКП(б), он уже в январе 1939, меньше чем через год, был отозван в распоряжение ЦК.
О трагической судьбе двух своих предшественников, о безжалостно репрессированных И. А. Кравцове и М. И. Марчуке знал не понаслышке, а напротив, в душе переживал, и порой его просто бесила неспособность хотя бы как-то повлиять на ситуацию, по — человечески посочувствовать и по-партийному помочь своим старшим коллегам. В последнее время он был сильно возбужден, порой даже срывал свою обозленность на людях и часто задумывался о смысле жизни.
Мысли свои при этом он никому не высказывал, не то что боялся реакции тех, кто погубил Кравцова и Марчука, а скорее из соображений партийной осторожности и, может быть, следуя отцовскому наставлению (отец был сельским священником): «Береженого Бог бережет!». И другую излюбленную поговорку также перенял от отца: «А что сверх того, то от лукавого».
Родился он в 1898 году в селе Курбатово Рязанской губернии. В 1918 г. окончил гимназию. Член партии большевиков с 1918 г. Добровольцем вступил в Красную Армию. В должности комиссара полка 10–й Армии воевал на Дону, в Ставрополье, на Кубани, в Закавказье. Служил в политотделе 32–й дивизии 11–й Армии.
В 1921 году был направлен в Дагестанский комитет партии заведующим оргинструкторским отделом. В 1922–1923 годы работал в Юго — Восточном бюро ЦК РКП (б) в Ростове — на — Дону. В 1923 году направлен в Краснодар, где в течение трех лет работал секретарем Адыгейского обкома ВКП(б). С 1927 по
1937 год — в органах ОГПУ — НКВД в Москве, с июля 1937 — начальник управления НКВД по Кировской области. В 1937 направлен исполняющим обязанности секретаря оргбюро ЦК ВКП(б) по Краснодарскому краю.
На 1–й краевой партконференции в июне 1938 года избран секретарем крайкома ВКП(б). Одновременно являлся первым секретарем Краснодарского горкома ВКП(б) (избран на I пленуме горкома ВКП(б) 29 мая 1938 года). В январе 1939 года отозван в ЦК ВКП(б).
Такова, судя по документальным источникам, биографическая справка о Л. П. Газове на момент избрания его первым секретарем Краснодарского крайкома ВКП(б).
О чем же так часто задумывался Газов и отчего невеселые мысли не выходили из головы, даже если и занят был он делами срочными и требующими его личного вмешательства?
Да и с кем без опаски быть преданным и обвиненным в отступничестве, а, может, и в предательстве мог поделиться он охватывающими его сомнениями?
Размышлял он частенько о том, кто железной и в последнее время беспощадной рукой правил не только партией, а всем и вся, что было в этой великой державе.
Думал он о Сталине.