Первые. Наброски к портретам (о первых секретарях Краснодарского крайкома ВКП(б), КПСС на Кубани)
Шрифт:
«Кукурузный силос — хороший корм. Но в крае насаждалась «силосная догма»: этот вид корма был провозглашен самым лучшим для всего года. Ничего общего с зоотехнической наукой это не имеет. Одностороннее длительное кормление коров силосом приводит к потере животного веса и к яловости. В большей части хозяйств были исключены из рационов сено, кормовая свекла, витаминная тыква. Рационы стали бедны протеином, каротином», — так говорил кандидат наук И. А. Тревога, главный зоотехник одного из лучших кубанских хозяйств — племзавода «Венцы — Заря».
И делался вывод: «Так по кораблю ли плаванье? Нет. Рывки, повороты — есть, мощного хода — нет».
Последующие строчки газетной
«Слова-то верные, — резюмировал журналист по поводу одного из выступлений первого секретаря крайкома партии, — но дела свидетельствуют о пренебрежении и анализом, и опытом. А там, где волевыми решениями подменяют научно обоснованное хозяйствование, там уже один шаг до авантюризма. Конечно, многое делалось руководителями Краснодарского края отнюдь не по своей воле. Но не отнимешь у них и того, что они, не затрудняя себя глубокими расчетами, прикладывали максимум стараний, чтоб довести до конца идею, даже весьма для края сомнительную, что многие меры продиктованы стремлением быть «святее самого папы римского».
Становилось ясным, что надо было менять стиль руководства сельским хозяйством. Этому способствовал мартовский (1965 г.) Пленум ЦК партии, принявший неотложные меры по его дальнейшему развитию. Много пришлось поработать, чтобы наметить программу действий по реализации решений этого Пленума на Кубани. Его итоги обсуждались на собрании партийного актива и пленумах крайкома. В докладах, с которыми выступал Георгий Иванович, содержались четкие рекомендации партийным организациям о применении решений Пленума ЦК к районам Кубани, о сочетании задач центрального плана с инициативой мест, о поисках резервов развития сельского хозяйства.
Еще десять месяцев после мартовского Пленума ЦК Г. И. Воробьев работал в крае. В январе 1966 г. он был переведен в Москву на должность заместителя министра сельского хозяйства СССР. На этом посту он находился до 1970 года, до назначения председателем Государственного комитета СССР по лесному хозяйству.
…Оценивая деятельность Г. И. Воробьева на Кубани с позиций сегодняшнего дня, можно утверждать, что она не была однозначной: только успешной или только неудачной, в ней отразились противоречия первой половины 60–х годов. Г. И.Воробьев был активным участником и проводником многочисленных реорганизаций тех лет и вместе с другими руководителями переживал успехи и все перипетии своего времени, в том числе и опрометчивые решения и ошибки, которые получили критическую оценку и повлияли на его дальнейшую судьбу.
КАЧАНОВ
— Иногда мне казалось, что он стесняется своего роста. Однако в работе это обстоятельство не мешало.
1
Не бывает полностью счастливой жизни, бывают только счастливые дни.
В справедливости этой житейской мудрости я смог убедиться, когда в один счастливый день позвонил Александр Васильевич Маслов, в ту пору инструктор Центрального Комитета КПСС, и пригласил в Москву, как он сказал, на памятную встречу всех бывших первых секретарей кубанского комсомола.
Разумеется, был выбран соответствующий, как понимает читатель, октябрьский день. Это было накануне очередного дня рождения комсомола.
Мы долго колесили по московским улицам, теряя время у светофоров, два или три раза проехали мимо по телефону названного Масловым совминовского дома, где он жил с семьей, прежде чем нашли нужный нам адрес.
Поездка наша не прошла даром. В дороге о многом думается совсем по — иному: ведь нет ничего
Человек без воспоминаний — конченый человек. Но, как я ни силился, копаясь в памяти, ничего путного и, что самое главное, яркого, связанного с судьбой одного из первых секретарей Краснодарского крайкома КПСС Александра Ивановича Качанова вспомнить не мог. Перед глазами почему-то стояла высоченная фигура: черные разметанные волосы на крупной голове, карие с поволокой глаза, с любопытством оценивающие собеседника, по — детски пухлые губы, не по росту короткое пальто, еще больше подчеркивающее самую приметную деталь хозяина — его огромный рост.
Разница между большим городом и городом маленьким заключается в том, что в большом можно больше увидеть, а в маленьком — больше услышать.
В нашей комсомольской компании, собранной Александром Масловым и его приветливой хозяйкой, также в прошлом ответственным комсомольским, а затем партийным работником, — Валентиной, было как бы два города: Москва, где каждого из нас можно было разглядеть, и наш, не то что маленький, но провинциальный Краснодар, где можно было больше услышать.
Самые яркие вспышки радости у нас обычно возникают от неожиданной искры…
И в этой московской квартире, где неожиданно собрались званые гости, бывшие первые секретари Краснодарского крайкома комсомола: А. Н.Колосов, А. И.Качанов, Л. В.Зверковский, Н. Я.Голубь, В. Г.Сыроватко, Н. П.Гриценко, принимающий гостей хозяин, автор этих строк да нагрянувший за компанию Юрий Фёдорович Азаров, я убедился: дожидаться радости тоже радостно.
Первым искру памяти высек Александр Иванович Качанов. Он, подняв бокал светлого кубанского вина, по — моему, "Ркацители" и выразительно посмотрев на своих коллег по комсомолу и партии, начал стол.
…Прошло много лет с той памятной встречи. Большинство первых секретарей крайкома комсомола мечтали собрать однажды воедино всех своих коллег. В том числе и я, а удалось это сделать лишь Александру Васильевичу Маслову.
И не забыть до конца дней своих те беседы, житейские и деловые разговоры, комсомольские шутки, песни вполголоса, неожиданно открывшиеся таланты.
Как же надо было любить свой край, Кубань, чтобы по прошествии многих и многих лет, годами не видя и не навещая её, — все ведь предельно занятые, государственные люди: Александр Иванович Качанов, например, ответственный работник внешнеэкономической службы страны, постоянно и почти безвыездно за границей, знать и помнить, словно это было вчера, множество имен и лиц, названия хуторов и станиц. Да что там, — припоминали даже имена учителей, бригадиров ферм, звеньевых, в первую очередь В. Я. Первицкого, доярок и даже почтальонов.
Я был потрясен феноменальной памятью Александра Ивановича.
Как он начал:
Ты был на Кубани? А ты побывай. Отличные люди, Прославленный край! Там вечер просторный И песня простая, У клуба парнишек И девушек стая. Там примут тебя Как хорошего друга, Покажут, как землю Ворочают плугом, Как хлеб убирают, Как стол накрывают, Как в горнице Гостя у нас угощают…