Первым делом самолёты
Шрифт:
– Причин много, – уклончиво ответила она. – В том числе мой перевод. Попасть на свой курс не получилось, я сейчас должна быть на третьем, но вернулась на второй. Плюс специалитет, и вот уже два лишних года обучения.
– Ты разве не на бюджете?
– На бюджете.
– Но родители все равно недовольны?
– Да, так и есть.
– И тебя это не остановило.
– По-вашему, я должна была остаться на месте, чтобы угодить отчиму и маме?
– По-моему, ты все сделала правильно, – женщина мягко улыбнулась, глядя на Юлю пронзительно-голубыми глазами. Даже в столовой с не самым лучшим освещением цвет казался
У Юли пиликнул телефон: Руслан спрашивал, на обеде ли она. Сам он шел от второго корпуса, значит, через несколько минут будет здесь. Сейчас весна, сдавать верхнюю одежду в гардероб или толкаться, чтобы ее забрать, не надо.
– Руслан скоро придет, – сообщила Юля. – Если не хотите, чтобы…
– Пусть приходит, я выяснила все, что требовалось.
– Не очень-то много вопросов вы задали.
– А много и не надо.
До прихода Руслана они почти не разговаривали.
Зинаида Викторовна все смотрела на Юлю, серьезно так, по-руслановски. Теперь понятно, на кого он так сильно похож – на бабушку! Даже ростом и фигурой, породистым чуть вытянутым лицом. Ректор Русаков больше походил на колобка, в нем отсутствовала семейная статность, и лишь умение взглянуть так, что мороз шел по коже, выдавало в нем родство с Зинаидой Викторовной Русаковой.
– Бабушка! – Рядом с их столом вскоре возник Руслан. Сегодня он был не только в форме, но и в фуражке, которая сделала его еще выше. – Я же сказал, чтобы ты к ней не лезла. Она вообще тут ни при чем.
– Ой, ну ладно тебе, милый, я же ее не съела.
У Юли увиденная сцена не укладывалась в голове.
Во-первых, Руслан не ассоциировался с «милым», во-вторых, Зинаида Викторовна не выглядела женщиной, умеющей улыбаться глазами – а именно это она сделала, увидев внука. Ну и сразу стало понятно, что отношения у них теплые, это всегда видно.
Юля живо представила обратную сцену, где Руслан знакомился бы с ее родными. Волна презрения от отчима, сдобренная остроумными в его скудоумном понимании шутками, и мать, наблюдающая за происходящим безмолвной тенью.
– Не съела? – Руслан окинул Юлю быстрым взглядом, словно и впрямь искал следы укусов.
– Все хорошо, – улыбнулась она. – Мы столкнулись случайно.
– Так уж случайно?
– Абсолютно, – подтвердила Зинаида Викторовна. – Я зашла к бывшему ученику – он инструктор, а там Юля твоя летает.
– А на ней, конечно, написано, кто она такая.
– Пилот, девушка, второй курс – не такая большая выборка.
Руслан в совпадение не поверил, но спорить не стал.
Вместо этого сменил тему:
– Зачем ты пришла в столовую? Ты же теперь пропахнешь этими щами!
– Это рассольник, милый.
– Нет, это солянка, – сказала Юля.
Они неловко переглянулись и вместе рассмеялись.
Юля наконец смогла расслабиться. Кажется, знакомство с бабушкой прошло не так плохо. От нее не веяло теплом, она даже на бабушку-то не походила совсем, но все же… она смеялась, улыбалась. Не выказала пренебрежения или недовольства, не обозвала Магадан дырой, и по виду любит и считается с Русланом, как он и говорил. Это добавляло веры в хороший исход.
Глава 45
Первым делом Филя
Руслан держал Юлю за руку, ведя по перелеску, что скрывал загородный поселок от любопытных глаз. Хотя скрывал его не только перелесок, но еще и двухметровый забор с воротами и охраной,
Перелесок быстро закончился, открывая вид на ряд двух-трехэтажных домиков. Все были разными, но отстроенными в похожем стиле, между соседями отсутствовали заборы. Выглядело симпатично, как на картинке. Юле еще не приходилось бывать в таких красивых местах.
– Что думаешь? – спросил Руслан.
– Красиво.
– Я спрашивал не о твоих впечатлениях об окружении, а о мыслях в целом. Ты всю дорогу напряженно молчала.
Это правда. Пока они ехали в такси, она не вымолвила ни слова, лишь смотрела, как мимо проносились загородные виды и другие машины. И пусть она знала, что эпопея с ее отчислением вроде как закончилась, не начавшись, чему поспособствовала вовремя прилетевшая Зинаида Викторовна, осадочек-то остался. Да и ее отношения с Русаковым лучше не стали – он же ее недолюбливал и никогда этого не скрывал! Она была для него занозой, что вечно доставляет неудобства.
При таком раскладе лучший вариант – контактировать друг с другом как можно меньше, благо Юля разрешила большую часть своих проблем и подошла к будущей сессии без долгов за предыдущую. Но ректор был и останется отцом ее парня и скрываться от него до конца учебы не получится, если уж у них с Русланом все серьезно.
А все казалось серьезнее некуда.
Несколько последних ночей она провела у него, а сегодня утром Руслан предложил забить на общагу и жить с ним. Между прочим, даже Тома, влюбленная в своего шалопая-Эдика без памяти, выжидала год, и то Юля говорила ей, что она торопится, не стоит бежать к парню так быстро. А сама-то, сама в итоге едва не померла от счастья, представляя, как хорошо будет просыпаться с Русланом каждое утро и собираться вместе на пары, попивая кофе и упоительно целуясь.
Но она все же нашла в себе силы отказаться и не спешить.
Для начала как минимум сдать летнюю сессию.
Потому что парень у нее самый горячий и классный, но самолеты… делят с ним первое место. Их с пьедестала не скинуть. Они тоже ее любовь. И Юля никогда не задвинет их на второй план.
– Просто боюсь, что все в итоге пройдет ужасно.
– Не пройдет, – ответил Руслан с присущей ему железобетонной уверенностью, которая порой – чего душой кривить – была далеко не подарком.
– А если пройдет?
В этот раз вместо ответа он притянул ее к себе и поцеловал так, что и идти-то уже никуда не хотелось. Хотелось вернуться и провести весь день вдвоем. И к черту хорошую погоду, майское солнышко и запахи цветущих деревьев. Поцелуи Руслана постепенно превратились в оружие, которое он так умело (и с удовольствием!) использовал против нее.
– Мы отлично проведем время, вот увидишь, – пообещал он.
Вскоре они свернули с основной дороги на зеленый газон. Права была Юля, полей для высаживания картошки не предвиделось. Сергей Валентинович нашелся на заднем дворе возле гриля, который больше походил на ресторанный, чем на домашний. Их приближения отец Руслана не заметил – сосредоточенно готовил, весело напевая себе под нос, и лишь когда они подошли близко, он вздрогнул от неожиданности и за молчал.