«Первый». Том 5

Савич Михаил Владимирович

— Мы в душ. Я буду тебя там долго и тщательно обследовать и прощупывать. И ты мне все расскажешь, я должна понять из-за чего или из-за кого моя первая брачная ночь превратилась бог знает во что. Хорошо хоть ты записку догадался оставить на видном месте.

Стой, куда побежал голышом? Мы же уже в душе, там же Наташка может быть! Иди обратно и немедленно. Ой, это цветы, ты где их взял ночью и как принес незаметно? Ну и что ты стоишь? Целуй уже. Нет, пускай сначала душ. Ну подожди, воду хотя бы включи. Да ладно оставь уже эти краны в покое, иди ко мне…

…

— Слушай,

ну пусти, какой ты неугомонный. Ты же не спал совсем, откуда у тебя только силы берутся. Я есть хочу, и ты не ел с утра, то есть с вечера. Ой, Наташка! Я о ней забыла совсем. Она же уже встала давно. Сколько сейчас времени? Ну прекрати, что мы ей скажем? Мих, да выключи ты это и включи мозг.

— Не могу. Он не включается…

…

Сколько мы пробыли в душе я не знаю, но, как сказал покойный ныне Абрамчик, все когда-нибудь заканчивается. Вышли мы из ванной комнаты вдвоем в банных халатах.

— Привет. Как спалось?

— Наташа, доброе утро!

— Это для кого как. Что-то не похоже, что оно для меня особенно доброе. Да и день уже.

— Наташа, подруга, я тебе все объясню. Это так получилось неожиданно, никто не виноват. То есть, это я виновата. Мне тревожно было с вечера вчера и беспокоило что-то. Я места себе не находила.

— Я помню. Ты даже говорить ни о чем толком не могла. Но место ты себе все же нашла?

— Ты только не подумай, что я тебя предала или что-то в этом роде. Я просто не могла уснуть и вышла ночью на кухню чаю с мятой попить и понять, что со мной происходит. А там в коридоре у дверей был Мих, он куда-то собирался уехать с чемоданом, я, по глупости, решила, что мы с тобой тут одни останемся, жутко испугалась. Мих меня стал успокаивать и…. Даже не знаю, как все это получилось.

— Что-то у меня не вяжется все. Почему в бронежилете дырки от пуль? Он тебя успокаивал, а ты от него отстреливалась?

— Какие дырки от пуль? Мих, ты мне соврал? В тебя стреляли? Боже, я сейчас сознание потеряю.

— Не потеряешь, я тебя держу. Я рядом. Наташа, это не дырки, а следы, ты зачем Светлану пугаешь?

— Нет, ну это нормально? А я, по-твоему, не испугалась? Меня держать не надо? Что произошло у вас? Кто в кого стрелял?

— Наташа, это у тебя нервное, ты не выспалась, скорее всего. Давай чаю с медом и мятой заварим, всем нам это сейчас просто необходимо. Народные средства — самые безопасные, вообще традиционным лечением у нас необоснованно пренебрегают, вот возьмем твой любимый шиповник…

— Да, я его с детских лет пью, лучшее средство зимой от дефицита витаминов.

— Мих, прекрати это.

— Ах ты гад, отвлёк опять. Колись кто стрелял?

— Нет, Света, ты хотя бы ее вразуми, как вообще такие уродливые мысли могут посещать такую милую…

— Пули. В бронежилете. Я не отстану.

Броник этот, вообще сначала брать не планировал. Купил один, второго нет, вот и пожадничал, забрал домой, что, впрочем, объяснимо после того, как он мне жизнь спас. Принес на свою голову. Девочки. Какие же они обе разные, и как же из-за этого трудно с обеими сразу вести нормальный разговор. А глаза…., какие же у Светы глаза. Мозг, ты где? Ушел гад куда-то.

— Стрельба

в квартире? Как тебе это в голову-то пришло? Успокойся и подумай.

— Мих, ты мне солгал, ты сказал, что все прошло по плану и стрельбы не было, что запах пороха мне померещился. Где ты был и что на самом деле произошло? Ты должен мне все рассказать. Как я теперь вообще тебе верить буду?

— Света, я тебе сказал правду, все прошло по плану, все хорошо это же очевидно, я же здесь с вами целый и невредимый. И запах этот непонятный. Запахи и обоняние — это очень сложный комплекс, рецепторы …

— Светка, не верь ему. Что значит это твое — непонятный и рецепторы? Колись, гад. Опять хочешь всем мозг запудрить. Не выйдет! У меня вещественные доказательства. Дырки в бронежилете. Колись — хуже будет.

— Да что с вами обеими такое? Я съездил ночью по делу, ненадолго, и вскоре вернулся, а в бронике не дырки, а следы от пуль. Я его проверял на прочность и сам в него стрелял. В лес по дороге заехал и проверил его заодно, обычный эксперимент, вы же знаете, что меня хлебом не корми дай только что-нибудь проверить и испытать. Просто сейчас нам небезопасно выходить из квартиры, и я…

— Эту басню я уже слышала, веры тебе нет. Ты нас успокоить хочешь и лжешь без зазрения совести. Ната, пойдем, телевизор включим и криминальные новости послушаем. А ты молчи, ничего не говори. Ты обвиняемый на скамье подсудимых, и слово тебе дано будет после приговора. Последнее.

Я обреченно поплелся за девушками в тренажерный зал. Плохо я соображаю, но новости их должны отвлечь от подозрений. Там вечно что-нибудь происходит, и это их займет на время. Наташа взяла пульт и стала нервно тыкать в него пальцем. Светлана молча забрала его у нее и включила телевизор.

Десяток каналов ее не устроили. Но на одиннадцатом… Ошарашено я увидел на экране то самое место, где провел сегодня ночь. Должно быть, Толик позвонил не только своей Марине. Нужно было мне самому догадаться, но так однозначно лучше для дела. Или?

— Уважаемые телезрители, мы ведем наш прямой и эксклюзивный репортаж прямо из леса, который находится в пяти километрах от поместья господина Прохорова, недалеко от Выборгского шоссе. Да, того самого Андрея Прохорова, который в игре Терра за эти новогодние праздники из самых богатых олигархов страны стал самым бедным, и уже не олигархом, а банкротом и должником.

Доигрался, как стало популярным говорить об этом событии. Нам позвонил на студию неизвестный и сообщил, что случайно обнаружил в лесу несколько трупов и могилу, в которую собирались кого-то закопать. Эта информация подтвердилась. Наша бригада приехала сюда, и вы можете видеть на экране и могилу, и пять тел. В соответствии с законом мы сразу же вызвали полицию и ждем, когда же она уже приедет. Уже час ждем. И будем ждать до конца. Что же здесь произошло?

Этот вопрос будет мучить всю общественность Петербурга еще долго, но по первой версии можно предположить, что мы находимся на одном из тех криминальных кладбищ, о которых так много говорили в девяностые годы. Кто-то здесь хотел захоронить труп и скрыть следы преступления, но что-то пошло не по плану.