Первый дон
Шрифт:
— Он действительно много сделал, — подтверждала я.
И лицо Берта освещала довольная улыбка.
Время шло, Марио часто звонил Берту, чтобы
— Я готова помочь тебе закончить книгу о Борджа, — предложила я в 1995 году, после того, как мы целый день обсуждали природу любви, человеческих взаимоотношений, предательства.
— Соавторы у меня могут появиться только после смерти, — с улыбкой ответил он.
— Хорошо, — кивнула я. — Но что мне тогда делать с незавершенной книгой?
Он рассмеялся.
— Дописать ее.
— Не смогу, — ответила я. — Не вспомню, чему ты меня учил, — я и
Он похлопал меня по плечу.
— Сможешь. История тебе знакома. Я написал большую часть, и мы говорили об этой книге не один год. Тебе останется лишь заполнить пропуски, — он коснулся моей щеки. — Я же научил тебя всему, что умею сам.
За две недели до смерти, несмотря на то, что сердце сдавало, Марио оставался бодр и активен. Я сидела у его стола, когда он вытащил из нижнего ящика стопку листов линованной желтой бумаги, исписанной красным фломастером. Я думала, это отрывок «Омерты», но, как выяснилось чуть позже, ошиблась.
— Прочти, — он протянул мне стопку.
Читая, я начала плакать. То была последняя глава книги о Борджа.
— Допиши ее, — попросил он. — Обещай мне.
И я дописала.
Кэрол Джим.