Первый матч
Шрифт:
Но самое мерзкое, что и его самого тоже предали. Поджидая Вику у института, куда девушка ходила на подготовительные занятия, Димка увидел ее с другим парнем. Она казалась очень счастливой, и он обнимал ее за талию и шептал что-то на ушко.
– Вика! – окликнул ее Щукин.
Она подошла к нему, словно ни в чем не бывало.
– Кажется, у тебя новый друг? – спросил Дима, чувствуя, как в груди рождается смерч.
– Это Олег, мы вместе к поступлению готовимся. – Девушка поправила волосы и попыталась улыбнуться.
– Очень
– Слушай, – Вика взглянула на него в упор. – Я не понимаю, почему ты ведешь себя так, словно я тебе должна?
– Я из-за тебя хоккей бросил! – выкрикнул он, теряя над собой контроль.
– А об этом я тебя не просила! И вообще ничего не обещала. Мы с тобой просто друзья, разве нет?
Димка скрипнул зубами.
Друзья! Это слово звучало, словно насмешка. Друзья! Да не хотел он быть Викиным другом! Не хотел!
Белобрысый красавчик Олег поглядывал на них издали с явным нетерпением.
– Всего хорошего, иди, тебя ждут, – сухо произнес Дима и пошел прочь под удивленным и полным сожаления взглядом Вики.
Семен не сомневался, что сегодняшний день отмечен особенной удачей. Когда Казанцев позвал Бакина в свой кабинет, парень и не предполагал, как прекрасно все сложится. Оказывается, спортивный директор был в курсе его проблем с химией и… собирался эти проблемы уладить!
Всего один звонок директору школы – и химик стал как шелковый! Положение было спасено, можно ликовать.
– Ну что, Бакин, все устроилось? – спросил Казанцев, встретив Семена в ледовом дворце на следующий день.
– Да, спасибо. Все отлично! – доложил тот, сияя от счастья. – Получил вчера по химии пятерку, так что в году точно пары не будет! Спасибо, Вадим Юрьевич!
– Не за что, – Казанцев окинул взглядом полупустой коридор, – зайдем-ка ко мне, есть один разговорчик…
В кабинете спортивного директора на Семена напала странная робость. Не любил он этот слишком уж официальный кабинет, стены которого заклеены почетными грамотами и постановочными фотографиями.
– Садись, садись, в ногах правды нет. – Казанцев уселся за свой стол, подождал, пока Бакин устроится на краешке стула, а затем как ни в чем не бывало продолжил: – Вот что, Семен, ты человек взрослый и неглупый, буду говорить с тобой прямо. Команда уже вышла в плей-офф, поэтому ближайший матч с «Ледяными молниями» для «Медведей» значения не имеет. Ничего страшного, если вы его вдруг проиграете…
Директор пронзил Семена тяжелым взглядом, под которым так и хотелось поежиться.
– Не понял, – пробормотал парень.
– Я о том, – повторил Казанцев, не сводя с него взгляда, – что «Медведям» даже нужно проиграть. Пропустишь в следующем матче пару-тройку шайб. Для вас это не будет иметь последствий, а вот вашим соперникам очень важна эта победа. Теперь понял?
Семен опустил голову, разглядывая истоптанный ковролин.
– Но… это же… нехорошо? –
– А директору твоей школы звонить и требовать, чтобы он нажал на химика – это, по-твоему, хорошо? – слова Казанцева казались Бакину шайбами, которые сейчас одна за другой влетали в его беззащитные ворота. – Я помог тебе, а ты теперь должен помочь мне. Как говорится, должок… Или, если хочешь, я позвоню в твою школу, еще не поздно переиграть с химией в обратную сторону. Звонить?
Под ногами разверзалась пропасть.
– Не надо, – тихо сказал Семен.
– Ну смотри! – в голосе Казанцева послышалось удовлетворение. – Тогда ступай, у меня много дел. Помни о моих словах и, конечно, никому не рассказывай об этом разговоре. Он станет нашим секретом. Хорошо?
Семен кивнул и на негнущихся ногах побрел к двери кабинета. Ну это же надо было так влипнуть!
Глава 2
Наука предавать
В квартире стало пусто и неожиданно тихо, словно бабушка приносила в дом какую-то особенную жизнь, погасшую с ее отсутствием.
Миша сидел на кухне вместе с отцом. Тот был совершенно трезвым и пока что удивительно точно держал свое обещание не пить.
– Ну как? Есть можно? – отец кивнул на суп, в котором Миша уже минут пятнадцать без толку возил ложкой.
– Да, спасибо!.. – Миша поднял на отца взгляд. – Хотя… если честно, у бабушки вкуснее получалось.
– Еще бы, – мужчина вздохнул.
– Пап, – решился Миша, крутя в руке ложку, – а скажи, ты с мамой долго встречался?
– Месяца два, а потом мы решили пожениться….
– Так быстро? – удивился Пономарев-младший. – Хотя, конечно, этого достаточно, чтобы узнать человека. Иногда прямо сразу понимаешь, что вы должны быть вместе, несмотря ни на что.
Отец отодвинул свою тарелку и с подозрением посмотрел на сына.
– Это ты о чем? – спросил он. – Видел я тебя с девушкой…
– Просто так. – Миша наклонился пониже и зачерпнул полную ложку супа: иногда лучше жевать, чем говорить.
А потом позвонил врач, и выяснилось, что бабушке требуется срочная кардиооперация. И на нее нужны деньги. Пятьсот тысяч. Гораздо больше, чем Миша вообще мог себе представить.
Оля явилась на свидание ужасно довольная. Ее глаза сияли, словно майское небо, и становилось абсолютно ясно, что на уме у нее что-то есть.
– Привет! – Антон поцеловал ее в щеку. – Что ты такая загадочная?
– Так, пустяки. – Оля подхватила его под руку и повела по бульвару. – Меня просто приняли на работу пресс-секретарем и ведущей сайта вашей команды.
– Что? – Антон остановился. Ему показалось, будто он ослышался.
– Теперь я официально с «Медведями» работаю! – сообщила Оля и засмеялась: как ловко она провела Антипова, сказав такую важную новость совершенно безразличным голосом.