Первый особого назначения
Шрифт:
— Верно, верно, — закивал майор. — Вот если бы все так знали правила, как ты. А то ведь что получается! Нехорошо, стало быть. Движение у нас в городе увеличивается. Транспорта все больше становится. За прошлую неделю четыре новых автобусных маршрута пустили. И на днях еще пустят — тридцать шестой номер по вашей Садовой.
— А к-куда он будет ходить? — спросил Павлик.
— Длинный у него будет маршрут, — сказал майор. — От консервного завода, стало быть, до конца Садовой, потом на Почтовую. Там переулком на Ленинскую. По
— А н-на Советскую? — допытывался Павлик.
— И на Советскую, — кивнул Коржиков. — К кондитерской фабрике.
— Теперь вам с Шуркой здорово ездить будет! — обрадованно воскликнул Степка.
— Вот я и говорю, — продолжал майор, — Движение увеличивается, а публики несознательной еще много. Под машины лезут. На красный свет будто нарочно бегут. И пешеходных дорожек для них точно не существует.
— А в Москве, — вспомнил Степка Танин рассказ, — для пешеходов прямо под улицей делают тоннели…
— То в Москве. У нас движение не такое. Но все же несчастья случаются из-за несознательности. Вот позавчера гражданка под автобус попала. Перелом нижней конечности. На всю жизнь, стало быть, калека. И, главное, дети играют на мостовой, на транспорт внимания не обращают. Далеко ли тут до беды?
Степка, кажется, начинал понимать, для чего пожаловал к ним этот майор Коржиков, который так смешно, кстати и некстати, вставлял почта в каждую фразу свое «стало быть». Он, наверно, думает, что ребята из отряда тоже станут играть на мостовой. А по Садовой скоро будет ходить автобус!
— Мы на мостовой не играем, — сказал он, — У нас вот двор есть. И красный уголок. И наша отрядная комната…
— А я разве что говорю? — удивился майор, — Я к вам и пришел как к сознательной, стало быть, молодежи. Пришел попросить помочь нам, отделу регулирования уличного движения.
— Как помочь? В чем? Когда? — посыпались вопросы.
— А так. Дело-то какое? Кадров у нас маловато. Милиционер-регулировщик за всем один на улице не уследит. А были бы у него помощники… Вот такие, как вы… — Коржиков прищурился и наклонил голову. — Товарищ Винокуров, старший лейтенант, говорил, будто вы со всякими беспорядками боретесь. А это разве порядок, когда люди под машины попадают и калеками становятся?
— Непорядок, — подтвердил Саня.
— Вот и помогите нам, ОРУДу! — воскликнул майор, — Подежурьте на улице. Отдадим вам в полную собственность всю Ленинскую.
— А что мы делать будем? — весело спросил Женька. — Штрафовать, да?
— Если понадобится, то и штрафовать, — кивнул майор. — Но больше надо разъяснять. Правила разъяснять. Понятно?
— Понятно, — кивнул Степка.
Вовка спросил:
— А свистки нам дадут?
— Дадут, дадут! И свистки и красные повязки. Будете, стало быть, настоящими пионерскими патрулями.
— И целый день дежурить надо? — спросила Оля.
— Нет, не целый день. Самое ответственное время —
— Я буду дежурить! — воскликнул Пончик.
— Почему это ты? — пробасил Мишка. — Я тоже хочу.
— И я! Меня запишите! И меня! — зазвенело вокруг.
— Ну, вижу, что вы согласны! — обрадовался майор, — Заходите к нам в ОРУД. Прямо хоть сегодня, не откладывая. Часов в пять, — Коржиков подмигнул ребятам и сказал: — Не обманул меня, стало быть, участковый уполномоченный. Так и уверил — ребята помогут. Дружный, говорит, у них отряд. А я теперь и сам вижу — дружный.
Глава одиннадцатая
Дежурить на Ленинской нравилось всем. С красными повязками на рукавах, со свистками, надетыми веревочной петлей на кисть руки, ребята важно расхаживали по тротуарам, и по всей Ленинской — самой длинной и широкой улице города — с утра переливался резкий предупреждающий свист.
Женька прятался в подъездах и подворотнях. Его очень потешало, когда какой-нибудь торопливый пешеход, перебегая улицу в недозволенном месте, слышал свисток, оглядывался в изумлении, не понимая, кто свистит, и, никого не увидя, продолжал свой путь. И тогда Женька выскакивал из засады.
— Гражданин, вы нарушили правила уличного движения! — строго говорил он, совсем как старшина Комаров, постовой, у которого ребята были помощниками.
Впрочем, за эту Женькину игру «в прятки» ему здорово влетело от майора Коржикова.
— Это что же получается? — распекал майор сконфузившегося Женьку, — В игрушки, стало быть, играем? Пешехода надо предупреждать, когда он только с тротуара на мостовую ступил. А если на твоем участке из-за этой игры несчастье произойдет? Если из-за поворота машина выскочит? Тут уж, стало быть, свиста не свисти, а будет беда.
Очень доволен майор остался Костей, Кузей и Саней. Костя зорко следил за теми, кто намеревался пересечь улицу, минуя пешеходную дорожку. И не успевал еще пешеход сойти с тротуара, как короткий требовательный свисток заставлял его остановиться. Если же нарушитель правил уличного движения не обращал внимания на сигнал, Костя, настигнув нарушителя, сурово спрашивал:
— Гражданин, вы разве не слышите? Я вам свистел. Улицу надо перейти по пешеходной дорожке.
Кузе достался пост на перекрестке, над которым висел светофор. Светофор был автоматический. Зеленый свет сменялся желтым, желтый — красным, затем — снова желтый и зеленый. Но пешеходы большей частью не обращали внимания на эти сигналы. Спеша по своим делам, они иногда целой толпой мчались на красный свет. Кузя решительно преграждал дорогу пешеходам, поднимая руку с красной повязкой повыше локтя, а свистком давал короткий предупреждающий сигнал.