Первый поцелуй

Куинн Джулия

И действительно, попугай тыкался клювом в бедную женщину, произнося воркующим голосом:

– Мартин, Мартин, – словно он только что вошел в райские врата.

– Миледи! – мисс Мартин защищалась, протирая свои с каждой минутой все сильнее наливающиеся кровью глаза.

Но леди Нили только смеялась.

– Я заплатила за эту птицу сто фунтов, а все, что он делает, это занимается любовью с мисс Мартин.

Питер посмотрел на Тилли, рот которой сжался в сердитую линию.

– Это ужасно, – произнесла она. – Гадкая

птица делает больно бедной женщине, а леди Нили нет до этого дела.

Питер понял ее высказывание как призыв к тому, чтобы он сыграл роль рыцаря в белых доспехах и спас бедную осажденную компаньонку леди Нили, но прежде, чем он смог предпринять какие–либо шаги, Тилли пересекла комнату. Питер последовал за девушкой, с интересом наблюдая за тем, как она протягивает палец и заставляет птицу оставить плечо мисс Мартин.

– Спасибо, – поблагодарила мисс Мартин. – Не знаю, почему он так себя вел. Никогда прежде он не проявлял ко мне такой склонности.

– Леди Нили следовало бы убрать его отсюда, – серьезно заметила Тилли.

Мисс Мартин ничего не ответила. Все знали, что этого никогда не случится.

Тилли отнесла птицу назад к ее владелице.

– Добрый вечер, леди Нили, – поздоровалась она. – У вас есть жердочка для вашей птицы? Или, может быть, мы посадим его назад в его клетку?

– Ну, разве он не мил? – спросила леди Нили.

Тилли только улыбнулась. Питер прикусил губу, чтобы сдержать вырывающийся смешок.

– Его жердочка там, – произнесла леди Нили, движением головы указывая куда–то в угол. – Лакеи наполнили его кормушку зерном, поэтому вряд ли он захочет куда–либо улететь оттуда.

Кивнув, Тилли отнесла попугая на его место. И действительно, тот начал бешено клевать свой корм.

– Наверняка у вас есть птицы, – предположил Питер.

Тилли покачала головой.

– Нет, но я видела, как другие обращаются с ними.

– Леди Матильда! – позвала леди Нили.

– Боюсь, что вас зовут, – пробормотал Питер.

Тилли стрельнула в него в высшей степени раздраженным взглядом.

– Да, ну что ж, раз вы, похоже, выбрали положение моего эскорта, то и вы тоже должны пойти со мной. Да, леди Нили? – закончила она тоном, удивительно быстро ставшим невероятно сладким и оживленным.

– Иди сюда, девочка, я хочу тебе кое–что показать.

Питер последовал за Тилли обратно через всю комнату, держась на безопасном расстоянии, когда их хозяйка вытянула свою руку вперед.

– Нравится? – спросила она, тряхнув своим браслетом, чтобы тот зазвенел. – Совсем новый.

– Он прекрасен, – ответила Тилли. – Рубины?

– Конечно. Он же красный. Из чего еще он может быть?

– Э–э…

Питер улыбнулся, наблюдая за тем, как Тилли пытается сообразить, был ли вопрос риторическим. С леди Нили никто не мог знать наверняка.

– У меня к нему есть подходящее ожерелье, – весело продолжила леди Нили, – но я не хотела

переусердствовать.

Она наклонилась вперед и сказала тоном, который, говори так кто–либо другой, никто не счел бы тихим:

– Не все здесь имеют столь же туго набитые карманы, как мы с тобой.

Питер мог бы поклясться, что при этом взгляд леди Нили был направлен на него, но решил проигнорировать оскорбление. Действительно, нельзя было обижаться ни на одно из высказываний леди Нили: сделай так, случае вышло бы, что он придает слишком большое значение ее мнению, и, кроме того, после этого у окружающих навсегда бы сложилось о нем мнение, как об обиженном.

– Хотя серьги я все–таки надела!

Наклонившись, Тилли покорно восхищалась сережками леди Нили, но стоило ей только выпрямиться, как браслет леди Нили, вокруг которого та устроила такую суету, соскользнул с запястья своей хозяйки и, тихо звякнув, приземлился на ковер.

Пока леди Нили пронзительно визжала от беспокойства, Тилли наклонилась и подняла браслет.

– Красивая вещь, – произнесла Тилли, с восхищением разглядывая рубины, прежде чем вернуть их владелице.

– Не понимаю, как это произошло, — причитала леди Нили. – Возможно, он мне велик. Ты же знаешь, мои запястья такие тонкие.

Питер кашлянул в руку.

– Могу я посмотреть, в чем дело? – спросила Тилли, пиная его в лодыжку.

– Конечно, – разрешила леди Нили, возвращая ей драгоценность. – Мои глаза уже не те, что были раньше.

Вокруг них собралась небольшая толпа, и все ожидали, пока Тилли, прищурившись, вертела в руках блестящий золотой механизм зажима.

– Думаю, что вам придется отдать его в починку, – произнесла, наконец, Тилли, возвращая браслет леди Нили. – Застежка ненадежна. Браслет непременно снова соскользнет с руки.

– Вздор, – сказала леди Нили, выкидывая руку вперед. – Мисс Мартин! – проревела она.

Мисс Мартин немедленно к ней примчалась и вновь застегнула несчастный браслет.

Леди Нили произнесла некое «хмффф» и поднесла свое запястье к лицу, еще раз внимательно оглядев браслет прежде, чем опустить руку.

– Я купила его у Эспри, и уверяю вас, в Лондоне нет лучшего ювелира. Они не продали бы мне браслет с неисправной застежкой.

– Я уверена, что они ничего подобного и не предполагали, – сказала Тилли, – но…

Она не успела закончить, как все смущенно уставились на ковер, куда во второй раз за вечер соскользнул браслет.

– Определенно застежка, – пробормотал Питер.

– Это – возмутительно, – заявила леди Нили.

Питер вполне с ней согласился, тем более что они впустую потратили кучу драгоценного времени на ее блестящий браслет, в то время как все гости мечтали поскорее оказаться за обеденными столами и наслаждаться едой. Урчало так много желудков, что невозможно было сказать точно, чей желудок урчит в данный момент.