Первый поход

Посняков Андрей

– Да, мы из Честера, – надменно заявил друид. – А у вас недалеко корабль? Что же вы стоите? Ведите. Мы все расскажем вашему ярлу.

Заезжий дом Эхайда Далриата располагался на уютной, с трех сторон окруженной рощей поляне, близ самой дороги. Длинный, просторный, аккуратный, огороженный невысокой оградой из серых камней, он был словно под стать хозяину – благообразному господину с черной подстриженной бородой и круглым улыбающимся лицом, – из тех господ, что называют душой компании, тем более сельской, где в окрестных деревнях все друг друга знают. Таков был и Эхайд Далриат. Волосы его, чуть тронутые на висках сединой, были коротко подстрижены. Пожалуй, слишком коротко… Хоть и прибыл он лет двадцать назад из Коннахта, а быстро завоевал уважение

окрестных людей. Все знали, что у господина Далриата можно занять чуток зерна до самой осени или коровьего молока для детей. Все знали, что Эхайд может и простить небольшой долг, а большой потребует точно в срок, не позже и, самое главное, не раньше, да и процент берет умеренный. Все знали старую жену Далриата, светлоокую Конглу, ныне умершую. Все знали, как горевал о ней несчастный вдовец. Все знали, как взял он наконец к себе в дом молодую наложницу по имени Мидир, знали, как выгнал нерадивого слугу, да и все его слуги знали – суров Эхайд Далриат, да справедлив и отходчив. Все знали, как любит он посмеяться, все знали, как – довольно-таки часто – отсылает он дары в монастырь Келл Дара, все знали о благочестии его, уме и благородстве. Знали, что больше всего на свете любит он поиграть в фидхелл – древнюю игру знати. Вот только никто не знал, что был Эхайд Далриат сыном друида. Имя погибшего в кровавой стычке отца его, Фергуса Ронана, много чего значило на каменистых просторах Коннахта, особенно в той его части – сокровищницы тайных и грозных знаний, – что называлась Круахан-Ай, или «Спина друидов». Никто, даже ард риаг Маэл Шехнал – верховный король Ирландии, однажды посетивший заезжий дом господина Далриата, не знал об этом. Никто, кроме Черного друида Форгайла. Только он один знал, что не бросил Эхайд Далриат старой веры, не предал заветов отца ради святого Патрика и по-прежнему – очень осторожно, но регулярно – приносил древним богам хорошие жертвы. Обычно несчастных, ни о чем не подозревающих путников, тех же монахов-паломников что останавливались в заезжем доме Далриата перед каким-нибудь языческим праздником. Последний раз такую жертву принес Эхайд первого августа, в День Лугназад, что когда-то пышно отмечали в Таре, да и по всем королевствам Ирландии, от Манстера до Улада. Теперь наступала пора новых жертв. Давно уже, очень давно – по мнению Эхайда – не чувствовали старые боги вкуса свежей человеческой крови. Потому обрадовался Эхайд гостям, как родным.

И очень сожалел про себя, когда один из них показал ему серебряный перстень с круглым голубым камнем – знак Черного друида Форгайла. Впрочем, хозяин заезжего дома перестал так уж расстраиваться, когда узнал суть приезда гостей. Мало ли, среди тех, кого надо будет схватить, окажется человечек, не очень-то нужный друиду. Тем более что, как тут же выяснилось, Форгайла интересовал только один…

Они пошли дальше, воспользовавшись некоторым просветлением в небе. Раскисшая дорога, вся в грязи и глине, вела мимо холмов и рощицы, за которой виднелись строения, огороженные аккуратной оградой из серого камня.

– Заезжий дом, – кивнула Магн. – Тут мы и заночуем, а уже завтра днем будем в Таре.

Ирландец лишь усмехнулся, переглянувшись с ярлом.

– Будьте настороже, – улучив минутку, предупредил тот. – И не спрашивайте пока ни о чем. Быть может, все сложится и не так, как предполагается.

Вольноотпущенник Трэль про себя подивился странным словам ярла, а Снорри, похоже, было все равно – где-нибудь ночевать или идти дальше.

Хозяин заезжего дома – сама любезность – принял их с почетом. Поклонившись, справился о здоровье, тут же распорядился насчет еды и провел гостей в дом.

– Здесь – трапезная, – показал он на обширную полутемную залу. – А вон там – общая комната, где можно и спать, и оставить вещи. Для вас же, благородный господин, – широко улыбнувшись, он повернулся к ярлу, – я приготовлю славную спальню там, наверху. – Хозяин кивнул на узкую лестницу, ведущую в деревянную пристройку.

На столе, длинном, сколоченном из почерневших от времени толстых дубовых досок, до блеска отшлифованных рукавами, появились яства в деревянной, а на той стороне, где сидел ярл, и в

серебряной посуде. Лепешки, жареное мясо, орехи, запеченная в тесте форель, лосось, сваренный с шалфеем и луком, какие-то птицы – то ли утка, то ли гусь, – политые шафранным соусом, эль, конечно, а также и грушевый сидр, из тех коварных напитков, что за доброй беседой можно выпить сколько угодно, да только вот потом не встанешь из-за стола, тут и уснешь, упав головой средь объедков. Перед тем как сесть ужинать, Хельги, в сопровождении угодливого хозяина, осмотрел дом. Залу, гостевую, очаг. У очага задержался подольше, уж слишком вкусные запахи исходили оттуда, особенно от жарящихся на вертеле уток.

– Милости прошу! – кивнув на накрытый стол, расплылся в очередной улыбке Эхайд Далриат.

И сам сел на лавке рядом с гостями; слуги, повинуясь его знакам, таскали от очага пищу, а Эхайд самолично подкладывал ее ярлу и все улыбался, улыбался… Так, что даже сидевший по левую руку ярла Ирландец скривился, бросив на него красноречивый неприязненный взгляд.

Отпробовав эля, гости стали собираться спать. Да и пора было уже – на улице быстро темнело.

– Трэль, ты хорошо понимаешь местный говор? – поднимаясь к приготовленному месту ночлега, внезапно обернулся к вольноотпущеннику ярл.

– Да, отец Деклан учил меня.

– Тогда вот что… Осторожненько так переговоришь со слугами, они, кстати, тоже, похоже, принимают тебя за слугу… Посмотришь, куда чаще всего они будут бегать. В какое место. Посмотришь – и все. Да, хорошо бы было, если б ты незаметно прихватил огрызок пилы. Понял?

Трэль молча кивнул и вышел во двор.

– Эх, самому бы понаблюдать, – пробормотал про себя Хельги. – Ведь чувствуется, что нехорошо что-то здесь, явно нехорошо, но вот что? Поди, догадайся… Хотя, может, и кажется все… Магн!

– Да, мой ярл? Я приду к тебе в полночь.

– Хм… Ну, а пока скажи, эта… этот заезжий дом, он такой же, как все в Ирландии?

– Да. Во всей стране такие же, от Манстера до Улада и от Лейнстера до Конннемары. А что, не очень понравился?

– Наоборот, даже слишком. Ты ничего не чувствуешь?

– Нет, ярл. – Девушка тоскливо вздохнула. – Ты знаешь, я должна бы чувствовать камень… Но… Быть может, Форгайл все-таки более великий колдун, чем я думала…

– Кто?

– Тот, кого ты скоро увидишь. – Проведя по волосам ярла, Магн повернулась и, покачивая бедрами, отправилась в гостевую залу.

– Постой! – Хельги задержал ее за руку. – Мне бы нужно посидеть допоздна с хозяином, да так, чтобы он не заметил подвоха. Может быть, сыграть с ним в кости?

Магн расхохоталась:

– В кости? О, мальчик… Эхайд Далриат не играет в кости, он обожает фидхелл.

– Фидхелл? Что за игра такая?

– Ну как тебе сказать? Берется доска, поле расчерчивается на клетки. В центре ставится фигура верховного правителя, по бокам его – четыре короля – Манстера, Улада, Лейнстера и Коннахта. По сторонам доски еще четыре правителя с войском. Нападение их и надо отбить.

– Кажется, понял… – В висках Хельги стукнули барабаны. Отбросив сомнения, он решительно направился в трапезную.

Хозяин заезжего дома встретил его возвращение крайне неприязненно, хотя, почти сразу справившись с собой, натянул на лицо обычную улыбчивую маску.

– Не спится, – пожаловался Хельги на языке родных фьордов. Хозяин хорошо понимал его, как и многие на этом острове, слишком уж частыми гостями были здесь норманны. – Может, сыграем в фидхелл?

– В фидхелл? А ты умеешь в него играть, о благороднейший? – Хозяин обрадованно поднял брови.

– Играл когда-то, правда, многое забыл, – уклончиво ответил ярл. – Ну, если ты кое-что напомнишь…

– Конечно же, напомню, благороднейший ярл! Эй, слуги! – Он три раза хлопнул в ладоши. – Несите же сюда скорей мою любимейшую забаву!

Слуги – все, как на подбор, саженные молодцы – не заставили себя долго ждать.

В сущности, правила игры оказались не такими уж сложными – Хельги чувствовал себя так, будто когда-то уже игрывал во что-то подобное, и хозяину заезжего дома не пришлось особенно расслабляться, учитывая еще и то, что молодой ярл меньше смотрел на доску, а больше по сторонам. Примечал, куда да зачем бегают слуги.