Первый шторм
Шрифт:
– Определенности, – честно признался сержант. – Потому как про любовь и ласку – это не к вам.
– Володин, твои сексуальные предпочтения меня не касаются. Хочешь определенности, а получишь двое суток гауптвахты. Понял?
– Понял… Ну можно хоть музыку включить?
– Опять твое «кап-кап»?
– Ну если вы против, то могу и что-нибудь другое… Скучно же.
– Сергей Сергеевич, ну серьезно, реально скучно, – поддержал приятеля Кузин Коля, сидевший на заднем сиденье автомобиля. – Больше двух часов здесь торчим. И ладно бы хоть мертвяки были, так и тех нет в этой глухомани, а тех, которые на огонек пожаловали, уже пристрелили. Так хоть музыку послушаем, если пострелять не получается…
– Ну
– А давайте! – легко согласился Вэ Вэ, предвкушая нечто интересное.
– Рассказал мне ее один приятель – моряк. У них на корабле мужик был, ну, полгода в рейсе, а еще минимум месяца три… Вот он в очередном порту купил себе бабу резиновую, так сказать, для нужд своих человеческих. В каюте надул ее и выскочил буквально на минут десять. А пока он отсутствовал, в каюту заглянул один из членов экипажа и оприходовал «резиновую Зину» по назначению. Тот вернулся – и тоже оприходовал, а потом оказалось, что он триппер подхватил. Вот и доказывай потом жене, что не верблюд…
– И как, поверила?
– А я знаю? Не интересовался. Ну так где там твоя музыка?
– Щас все будет, шеф. Как там ваши, обжились?
– Да нормально, – кивнул Смирнов. – Правда, я им не говорил про Никитина, чтобы меньше вопросов было.
Вэ Вэ порылся среди дисков, лежащих в пакетиках в специальной выемке возле рычага коробки передач. Наконец выбрал один и вставил в щель автомагнитолы.
Смирнов вздохнул и мысленно приготовился слушать очередное «тыщ-бах-бум». Последнее не заставило себя долго ждать. Репертуар у Володина был как на подбор – то мертвяки (ему их в жизни не хватало, что ли?), то всяческие венерические заболевания… «Трупы оживали – землю разрывали…» [26]
26
Группа «Король и Шут», песня «Мертвый анархист». Текст Андрея Князева.
– Володин, тебе зомбей в жизни не хватает?
– А чё? Классная песня! Помню, мы с ребятами и девчонками новый две тыщи третий год встречали – горланили песни КиШа! Наутро у всех голоса не было…
– Да уж, – поморщился Смирнов. – Зато есть что вспомнить.
– Ну каждому свое… – обиделся Володин. – Щас включу вам Юру Шатунова – и хоть вешайтесь!
– Нет уж, пусть эти горланят!
– Ладно, сейчас другое поставлю. Я люблю разную музыку… – Володин снова начал рыться среди своих дисков и рылся, пока не нашел то, что искал.
Рев из колонок прекратился, и ему на смену пришли гитарные мелодичные переливы, более приятные для слуха неискушенного слушателя. «Черная маска скрывает лицо» [27] …
Мужчины, сидевшие в машине, молча слушали песню, каждый размышлял о своем – о друзьях, родных, о погибших товарищах, за которых и стакан с водкой да хлебом не ставили – не до того было.
Володин, облокотившись на руль обеими руками и отвернувшись, вспоминал, как помогал идти слабевшему с каждой минутой Олегу Старину, каким уставшим в свои последние дни был вечный дежурный Мишка Битковский, какой молодой и красивой была Самойлова Юлька. Даже Никитин, с которым до двадцать первого числа он толком и не общался, казался чуть ли не родственником. И все, что с ним случилось, поневоле пропускалось через сердце. А сколько других потерь и смертей?..
27
Группа
Смирнов тоже отвернулся к окну, Коля Кузин просто откинулся на спинку заднего сиденья и прикрыл глаза, чуть ли не баюкая свой автомат у себя на коленях. Он срочку служил в десантных войсках, которые на Украине называют аэромобильными, и теперь, слушая эту старую группу, снова вспоминал свое армейское прошлое и романтику юности.
Милицейский уазик торчал посреди развилки двух дорог, одна из которых вела на мост, торчащий над впадающей в Севастопольскую бухту речкой Черная, как прыщ на носу. Еще одна машина стояла на участке Лабораторного шоссе прямо над Советской балкой, откуда та просматривалась как на ладони – какие-то выкрашенные в мышино-серый цвет металлические контейнеры и такого же цвета ворота, ведущие в штольни. Ярко-красный пожарный щит со всем необходимым инвентарем, выделяющийся на фоне белой скалы, сразу же бросался в глаза и проигрывал в броскости только трем пожарным машинам, стоявшим под навесом.
Третью машину Смирнов послал в дозор в сам Инкерман – прошерстить городок. Пока никто на связь не выходил, значит, все спокойно, непредвиденных ситуаций нет…
– Вэ Вэ, как слышишь меня? Прием! – неожиданно затрещала рация.
– Тьфу ты! – раздосадованно хлопнул ладонью по колену Смирнов и протянул руку. – Ну только подумалось, что все спокойно, как на тебе! Смирнов на связи. Что там у вас?
– Товарищ полковник? – переспросил Серега Парков, услышав голос начальника вместо вызываемого Вэ Вэ. – Мы тут патрулировали по Инкерману и свернули к карьеру.
– Ну и чего вас туда занесло? Это ведь в стороне от жилых кварталов!
Огромный карьер, где еще со времен Византийской империи добывался белоснежный камень, располагался на возвышенности восточнее самого города, с которой открывался отличный вид на бухту. Но чтобы подъехать к нему, нужно было попетлять по ухабам, ощутить, так сказать, все прелести крымских горных дорог, выехав к остаткам крепости Каламита – форпосту средневекового княжества Феодоро. На дне карьера, окруженного почти со всех сторон отвесными пятидесятиметровыми стенами, образовались два озера – одно с непривычной ярко-голубой водой, второе же – мутное, беловатое от инкерманской пыли. Среди всего прочего росли деревья вперемешку с густым кустарником, и проходила дорога к современным каменоломням. Поэтому Сергея Сергеевича и удивил тот факт, что парни так далеко заехали.
– Ну мы к самому карьеру не успели доехать. Так… на пути к нему.
– Так и говори. И что там у вас?
– Да вот, мертвецов обнаружили…
– Эка невидаль! – хмыкнул Смирнов в ответ на эти слова. – Этих мертвецов сейчас в городе пруд пруди… и искать не надо – сами сбегаются.
– Да вы не поняли! Я не про зомби. Тут людей расстреляли и возле дороги, ведущей к карьеру, выбросили.
Образовалась короткая пауза.
– Оп-па! И какие будут твои предложения?
– Ну как минимум все осмотреть и доложить командованию, – с готовностью ответил лейтенант.
– А их точно убили? – негромко спросил Коля Кузин, приоткрыв сначала один глаз, а потом второй и выходя из состояния полудремы.
Сергей Сергеевич обернулся к парню, согласно кивнул и повторил вопрос, но уже в рацию:
– А ты уверен, что их именно убили? Что они до того, как окончательно умерли, не пытались кого-нибудь укусить? А то вдруг там зомбаков упокоили, а мы панику сейчас на весь город поднимем.
– Я первым делом так и подумал, но потом кое-что заметил…
– И что ты там такого заметил? – Смирнов переложил рацию в левую руку, а правой потер переносицу.