Первый среди равных. Книга III
Шрифт:
— Здесь левее, — мельком глянув в окно, приказал я Серому и вездеход тут же сменил направление.
Рассказ о буре в сети занял у Николая Петровича почти десять минут. Он в красках не только пересказал все вышедшие статьи, но и комментарии к ним. Работники жёлтой прессы умело раздували интерес к проблеме рода Антиповых, создавая нужный мне общественный резонанс. В то, что можно решить проблему в тишине кабинетов имперского суда, я давно уже не верил. Оставалось надеяться, что Аксаханов не воспримет мои действия, как оскорбление его профессионализма. Со своей стороны я постарался отдариться за недавнюю
— Вы так и не сказали куда мы едем, Ярослав Константинович, — напомнил мне Ратай.
Вездеход двигался по недавнему маршруту нашей охоты. Я сознательно выбрал его, потому что шанс встречи с аномальным монстрами на этом участке был минимальным. Но всё же выше, чем после третьей опорной точки, где мы уничтожили стаю теневиков. Поэтому парни неотрывно смотрели в окна, чтобы не пропустить возможную угрозу. Дальше оказалось ещё проще. Пауки буквально выгрызли всё живое во время погони за желанной добычей. Если и выжило что-то в этих местах, то постаралось максимально быстро убраться подальше. А нам это было только на руку.
Нужное мне место находилось на отрезке между второй и третьей ключевыми точками охоты. Изначально я планировал ненадолго отлучиться, чтобы закрыть вопрос с тайником прежнего главы рода без привлечения своей дружины, но появление теневиков внесло свои коррективы. Это в очередной раз напомнило мне, что в аномальной зоне опасность погибнуть есть всегда. Даже неподалёку от границы.
— Сейчас прямо, Серый, — произнёс я. — Пока иди по колее. Ещё около километра.
— Здесь вы с Прохором ехали, — глянув на свежие следы в высокой траве, произнёс Аршавин.
— Да, Николай Петрович, — кивнул я. — Просто не было возможности остановиться. Что же касается вашего вопроса, то мне нужно посетить одно место, о котором оставил информацию отец. Что там может быть я не знаю, поэтому пойду один. Вам с парнями нужно будет подождать снаружи.
— Строение в аномальной зоне? — тут же нахмурился Аршавин. — Если об этом кто-то узнает…
— Не уверен, что это строение, Николай Петрович, — покачал головой я. — Может тайник или просто яма в земле. У меня только координаты точки. Поэтому и говорю, что пойду один. Просто не знаю какие сложности могут возникнуть в процессе.
— Тогда тем более стоит нам сначала всё проверить, Ярослав Константинович, — хмуро проворчал Аршавин. — У вас после боя Источник пустой почти. Запаса воды тоже нет, да и накопитель наверняка разряжен.
— Почему так решил? — поинтересовался я. На самом деле, Ратай был близок к истине. Даже в насыщенном магическом фоне аномалии, мне требовалось время на восстановление сил. Почти сформированная вторая сфера разума требовала постоянного внимания и, как зудящая рана, постоянно напоминала о себе. Хотелось как можно быстрее завершить процесс, чтобы дать отдых усталому разуму. В накопителе оставалось энергии на одну сферу, но её я трогать не хотел до последнего. К моему удивлению оказалось, что древняя артефактная пряжка очень плохо накапливает ману в аномалии. Сказывались изувеченные артефактором Воронцовых сопряжения и связи.
— Теневики, — коротко ответил Аршавин. — С ними крайне сложно справиться даже хорошо подготовленному отряду, ваша
— В смысле? — удивлённо поднял брови я.
— Кожедуб маг не из последних, Ярослав Константинович, — ответил Ратай. — И опыта борьбы с аномальными тварями у него даже побольше моего будет. Зря вы на себя руководство боем взяли. Хоть и понимаю, что иначе нельзя было, но плохо это всё равно. Одно дело — людьми командовать. И совсем другое — на первом круге такое показывать в бою, на что не всякие магистры способны.
— Ничего такого не было, Николай Петрович, — спокойно ответил я. — Я только линзы водяные использовал. Полые. Такие даже пробужденный может сделать. И по количеству не сильно разгонялся. Пять штук всего было.
— Иногда мне кажется, что вы из другого мира, ваша светлость, — тяжело вздохнул Аршавин. — Молодые маги после первого курса МАМИ вообще больше двух конструкций держать не могут. Да и то после этого с ног валятся от усталости и головной боли. А вы не только пять линз удерживали, но и вели их, да ещё и сражаться при этом успевали.
— Главу соседской дружины удивило количество магических конструктов или всё вместе? — поинтересовался я. Если дело действительно обстояло так, то магия в Российской Империи находилась в серьезном упадке. В моё время даже пробужденный обязан был уметь сражаться и создавать заклинания одновременно. Иначе выжить было просто невозможно. Значит, официальные источники и показательные выступления магов лучшей Академии страны, на которые я опирался во время изучения реалий этого мира, сильно преувеличивали возможности начинающих магов… А еще я не мог понять, как я отношусь к Прохору Кожедубу. И это было странно. Мне был интересен этот сильный старый маг, который так умело управляется аспектом Земли, странно преданный откровенно «гнилому» хозяину. Надеюсь, у меня еще будет возможность с ним пообщаться. — Просто ты так рассуждаешь, будто Прохор сильно переживает, что кто-то посторонний увидел мои возможности. Или я чего-то не знаю, Николай Петрович?
Глава 8
Мнение Аршавина имело для меня большое значение, но на мой прямой вопрос по поводу его коллеги Ратай, почему-то, не ответил. Зато на другой мой вопрос выдал даже больше, чем я рассчитывал.
— Ни то, ни другое, Ярослав Константинович, — неожиданно для меня усмехнулся Аршавин. — Кожедуб обратил внимание на ваш стиль боя. Вернее на то, как вы использовали энергию своих аспектов в момент финальной атаки. И, думаю, увидел это не он один…
— Интересно, когда Прохор Александрович успел вам всё это рассказать, — чуть улыбнулся я. — Учитывая, что рядом вы были не так долго и всё время при этом находились на виду.
— Скажем, я немного дополнил картину боя своими словами, ваша светлость, — серьезно ответил Ратай. — Но уверен, что я близок к истине.
— А позвольте полюбопытствовать, что именно сказал господин Кожедуб, Николай Петрович? — уточнил я. — Дословно. Останавливай, Серый. Приехали.
— «Парень держит шесть конструктов, Коля» — прямо глядя мне в глаза, ответил Ратай. — «И мешает стихии. Какого хрена?»
— Что ж… — задумчиво протянул я. — Вполне резонный вопрос со стороны Прохора Александровича…