Первый среди равных. Книга XIII
Шрифт:
Приветствие продолжалось ещё некоторое время. Настя отлично знала, что я не особенно люблю мероприятия подобного толка и сделала всё возможное, чтобы приём проходил максимально просто и по-домашнему. Гости здоровались, поздравляли меня и уходили в сад, откуда легкий ветерок уже приносил заманчивые запахи готовой еды.
— От лица правления артефактного дома Воронцовых, сердечно поздравляю вас с совершеннолетием, Ярослав Константинович, — крепко пожав мне руку, произнёс граф Калинин. — К сожалению, Пётр Сергеевич не сумел прибыть лично. Он очень надеется, что присутствия директора северо-западного
— Безусловно, — улыбнулся я в ответ. — Насколько я понимаю, вас тоже можно поздравить с заслуженным и долгожданным признанием, Александр Викторович? Рад, что ваши многолетние усилия не пропали зря.
— Просто мой супруг оказался достаточно настойчив и дальновиден, Ярослав Константинович, — произнесла графиня Калинина и, обняв меня, добавила. — С днём рождения, ваша светлость.
— Благодарю, Инга Аскольдовна, — улыбнулся я в ответ и, вопросительно посмотрев на графа, произнёс, — Настя с Марией в беседке у восточной стены. Но я вам этого не говорил.
— А я ничего не слышала, — тихо рассмеялась женщина и тут же нас покинула.
— Не обязательно обладать особой дальновидностью, чтобы заметить очевидные вещи, — правильно истолковав мой взгляд, произнёс Калинин. — Попытки Петра Сергеевич обойти договорённости с родом Разумовских были изначально обречены на провал. Я просто сказал об этом вслух.
— Несколько раз? — весело спросил я. Светлейший князь Воронцов был не из тех, при ком можно свободно делиться своим мнением. Чтобы просто выразить его нужно обладать определённой смелостью. А чтобы прямо перечить решению главы артефактного дома, нужно быть готовым к тяжёлым последствиям.
— Много раз, — в тон мне ответил Александр Романович. — Но я уже давно являюсь частью артефактного дома и последнее чего мне хотелось бы — это чтобы род Разумовских стал его врагом.
Где-то в конце вереницы гостей я видел массивную фигуру Бернхарда и нескладный силуэт Ивана. Личный слуга Императора по статусу был даже выше в чём-то светлейших князей, но сейчас на приёме был неофициально. Мне даже стало интересно, как его умудрилась пригласить Настя. Скорее всего, ему сообщил Степан. Как и Петру, который сейчас должен быть где-то рядом с графом Распутиным.
Высшие оборотни пришли на мероприятие полным составом и это было знаком их преданности. Дополнительные пояснения или обещания просто не имели смысла. Они были здесь, и я мог на них рассчитывать, если это понадобится.
Церемония приветствия заняла в общей сложности минут двадцать. За это время наёмный персонал под руководством родовых слуг успел подготовить места для гостей. Я нашёл Настю и от неё узнал примерный график мероприятия. По сути, мне оставалось только произнести приветственную речь для всех гостей и на ближайшую пару часов они будут заняты программой развлечений, которую составила моя сестра.
Со своей задачей я справился за пять минут, сумев не только поблагодарить всех, кто пришёл на мой день рождения, но и краем зацепить ряд важных тем совместного будущего. Для некоторых, вроде Эльдарова и Пожарского, это имело особое значение. Остальные просто убедились, что у меня всё под
Почти всё время речи я чувствовал на себе вопросительный взгляд Бернхарда. Генерал отлично меня знал и чётко видел, что я начинаю торопиться. Другие вряд ли могли это заметить, но основателя рода Ожеговых обмануть мой вид не мог. В момент окончания моей речи, Бернхард поднялся и неспешно направился в сторону входа в особняк.
— Желаю вам всем замечательно провести время, господа и дамы, — напоследок произнёс я. — А сейчас прошу меня простить, вынужден ненадолго вас покинуть. Дела не оставляют меня даже в такой чудесный день.
Весёлая улыбка и бодрый тон окончания речи вряд ли кого-то ввели в заблуждение. Я заметил пристальный взгляд Пожарского. Члены союза владетелей Твери переглянулись между собой, как бы оценивая мои слова и действия. Я направился ко входу в здание и следом тут же пристроились Григорий с Антипом. Родовая сеть принесла сигналы о том, что Пётр готов переместить следом за мной всех высших оборотней. Гости были готовы не только праздновать, но и сражаться если это будет необходимо.
— Ты один приехал? — добравшись до крыльца, без предисловий спросил я у Бернхарда и тот коротко кивнул. Расставленные на обширной лужайке столы остались за углом здания и я тут же сменил направление, направившись к стоянке машин. — Давай за руль тогда.
Генерал невозмутимо ускорился и, достав из кармана брелок, открыл крупный внедорожник, стоявший сразу за воротами имения. Я забрал у Григория артефактный телефон и мельком взглянул на экран, проверяя время. С момента моего разговора с Гарфаксом прошло почти пятьдесят минут.
— Где ты? — набрав номер и дождавшись ответа, спросил я.
— Стою в трёх шагах от границы, — не особенно удивившись, ответил провидец. — Съехал с трассы чуть раньше.
— Перейди границу, — приказал я и спустя пару мгновений ощутил сигнал родовой сети, обнаружившей чужака. — Мы будем у тебя через двадцать минут. Уже выезжаем. Барон, сначала до трассы на Тверь, а потом ещё семь километров вдоль границы Старковского.
Я сел вперёд, а оборотни заняли задний диван. Генерал сорвал машину с места и праздничная атмосфера осталась позади. Гарфакс никогда не совершал спонтанных поступков. Каждое действие легендарного командира Чёрной Сотни было продиктовано серьёзными мотивами. Пусть некоторые из них были только в его голове и их невозможно было подтвердить разумными аргументами.
Видение моей окончательной смерти приходило к прорицателю уже много раз. Сначала Гарфакс даже пытался меня отговорить от большой войны с Вершителями, но быстро понял, что это бессмысленно. Участь одного никогда не могла перевесить судьбу многих. Я знал на что шёл и готов был заплатить за достижение своей цели своей жизнью. И с прошлых времён ничего не изменилось.
Я ожидал увидеть целый кортеж охраны и множество магов сопровождения, но президента Американской Конфедерации мы обнаружили в гордом одиночестве. Господин Адамс стоял опёршись на капот ярко красной спортивной машины очень агрессивного вида. Буквально гоночный болид, который почему-то оказался на обычных дорогах.