Первый судья Лабиринта
Шрифт:
Но игровой азарт быстро все пересилил.
Через десять минут Андрей, именно Андрей, а не Стас или Сева, играл в футбол.
Матч закончился со счетом восемь-шесть в пользу команды «наших». Мальчишки с веселым галдежом пожимали голкиперу руку.
Андрей испытывал радость и даже гордость. Он еще что-то может!
А значит — пора двигаться дальше.
ГЛАВА 7
Совещание
Я
— Станислав…
Главный дознаватель! Скажите, какая честь!
Я сел, зазвенев цепями, как Кентервильское привидение.
— Простите. Я разбудил вас.
Конечно! Чего приперся вообще!
— Я лишь хотел сказать, что… Знаю, что вы не виноваты.
— Откуда? — мрачно усмехнулся я.
— Я разговаривал со Светланой…
— Как она там? — перебил я.
— С ней все в порядке, не беспокойтесь. Ее в замке нет.
— А где она?
Трибунальщик замялся.
— У меня дома.
Оп-па! Вот даже как? И как же это понимать?
Не могу объяснить, что я почувствовал. Пауза затянулась, и дознаватель поспешно добавил:
— Не поймите превратно, Станислав. Просто ей лучше быть подальше отсюда. Она вне подозрений, и в этом шеф со мной согласен.
— Я рад.
Я действительно был рад за Светку. Камера — не подходящее для нее место. Но сердце предательски дрогнуло…
— Так что же она… сказала?
— Я понял, для чего вам нужна была вымышленная анкета.
— И для чего? — пожал я плечами.
— Простите, что говорю это, поскольку вы не просили. Вынуждают чрезвычайные обстоятельства.
Он присел на край топчана и произнес:
— У вас комплекс неполноценности. Вы склонны преувеличивать собственные недостатки. Поэтому и образ создали… почти идеальный.
— А вы в моей душе читаете или как? — разозлился я.
Какое твое дело, а? Облеченный властью пингвин.
— Нет. В сущности.
— В сущности — что?
Он не сразу понял вопрос. Потом до него дошло.
— Нет понятия «душа». Это придумали поэты и священнослужители. Есть сущность. И в ней все видно.
— Если вы можете увидеть человеческую сущность и понять, что я не совершал преступлений, почему же вы меня здесь держите?
Дознаватель тяжело вздохнул.
— Не могу переубедить шефа. Он не эссенциалист.
— То есть он не видит паутину? А вам, своему сотруднику, он что, не доверяет? Ведь паутина — это объективный показатель, как я понял?
— Да, но… только для тех, кто ее чувствует.
Полный атас.
— И что
— Я за этим и пришел. Я очень хочу вам помочь, Станислав. Но и вы должны помочь мне.
— Послушайте…
— …Артур.
— Очень приятно! — не удержавшись, хмыкнул я. Король Артур снизошел до простых смертных. Жалко, стол в камере не круглый, а то отметили бы.
Главный дознаватель никак не отреагировал на мою реплику, и мне стало стыдно. В конце концов, босс здесь он.
— Артур, а вашему Севе вы не хотите помочь? Вы же сказали: он может погибнуть.
— Группа уже готова для перехода в Долину. Сейчас аналитики решают, через какой канал это лучше сделать.
— Долина — это…
— Мы так называем ваш мир.
Ну да, похоже. Земля, Долина… Силиконовая.
— А Петер говорил — нефтяной рай…
— Это сленг. Но вернемся к вам, Станислав. Во всей этой истории мне не понятен один момент. Почему Сева решил, что он ваш друг?
— Но вы же сами сказали, что в нем — часть моей сущности.
— Да. Но он же вас никогда не видел. Память, заложенную в нем, он считал своей. Почему на пристани он назвал вас другом? Он должен был воспринимать вас как незнакомого человека.
— Ну, тут уж я вам не могу помочь. Я ведь совершенно не разбираюсь ни в вашем конвертировании, ни в сущностях. Если уж вы сами не знаете…
— Так могло произойти только в том случае, если вы общались раньше. Это еще одна причина, по которой Первый подозревает вас. Хотя он видит, что вы у нас раньше не были.
— О, господи! — вырвалось у меня. Ну хоть ты разбейся! — Да не мог я с ним раньше общаться! Я же его придумал! Вернее, думал, что придумал. Тьфу, чушь какая.
— Станислав, это не шутки!
Он вздохнул и поднялся.
— Не хотел говорить, но… Боюсь, это ваш единственный шанс оправдаться.
Как-то здесь холодно. И пуговица верхняя давит…
— Я… там кувшин опрокинул нечаянно. Воды можно?
— Да, вам сейчас все принесут. А я позже зайду.
Он направился к выходу, но у самой двери обернулся:
— Подумайте, пожалуйста. Важна любая мелочь.
Да иди ты уже! Спаситель, бля.
Артур вышел, оставив меня в одиночестве.
Субботнее утро еще не наступило, когда Первый спустился в библиотеку. Артур, сидящий над пухлым фолиантом, был так поглощен его содержанием, что даже не шелохнулся.
— Ну что, миротворец, нашел оправдательный приговор? — добродушно спросил Циферблат, подходя вплотную.