Первый удар
Шрифт:
Когда граф ушел, третий принц вновь обернулся к карте, щелкнув пальцем по отметке Степного Стража.
План быстрой победы остается неизменным, просто придется его творчески переработать, чтобы старший разбил нос в кровь и отступил.
Раз отец хочет, чтобы он продемонстрировал свою силу, доказав право взять власть. То пусть будет так!
Еще несколько мазков и с рисунком все. Теперь нужна белая краска.
— А это точно феникс? — с подозрением поинтересовалась Дэя. — Больше похоже на черную курицу в оранжевой кляксе.
Провокацию
— Мне кажется, или тот, что на левом манипуляторе, отличается от того, что на правом, — влезла с критикой теперь уже Амита, обходя «Протектора» по кругу.
— Дай гляну! Ха! Да у него крылья больше и голова в другую сторону повернута, — обрадовалась Дэя, чуть ли не прихлопывая в ладоши.
Критики художественные… Отдых затянулся, вот и нашли себе развлечение. Хотя, признаю, в чем-то они правы. Отвлекся, слегка увлекся и немного напутал.
— Это не родовой герб, — проворчал я с высоты ремонтных лесов, меняя кисточку на толстую малярную кисть. — Небольшие неточности приемлемы.
Девушки выразительно переглянулись.
— Просто признай… — начала Дэя.
— … что не умеешь рисовать, — закончила Амита.
Что-то мне это напоминает? Мирра и Шилин любили проделывать такой фокус. Интересно, как они поживают после выпуска? Наверное, неплохо. Чемпионки, почти что герои.
Проигнорировав провокацию, я дорисовал под объятой огнем птицей жирную, белую полосу, которая должна обозначить цифру один, и отложил кисть в сторону, любуясь получившимся результатом.
С возвращением в бой черный феникс. Сгораем, чтобы возродиться.
А не так плохо, как кажется некоторым эстетам. Благодаря огненной окантовке феникс заметен даже на черном корпусе машины. В прошлом-будущем на первые образцы моего творчества без слез было не взглянуть — просто черная клякса и оранжевое нечто. А тут хотя бы понятно, что это что-то черное, крылатое и огонь горит.
Это потом, когда личный баннер стал родовым гербом, для его изображения пришлось привлекать настоящего художника. А найти такового в обреченной империи было той еще задачей. Но до тех высот мне как до статуса паладина, так что можно обойтись и своими силами.
Да и примета хорошая, самому нарисовать на машине свой личный баннер. Правда, про другие машины отряда речь не идет, так что Бахал над своим «Протектором» пусть сам трудится, как и над оруженосцами. Образец отрядного баннера с моей машины возьмет, а личные баннеры на то и личные, что у каждого свои.
Пусть мне и не нравится пестрота нынешней раскраски боевых машин, но менять это дело надо постепенно. Рыцари те еще консерваторы, куда там фольхам. Пока нос в кровь не разобьют, от воздушной разведки прячась, своей петушиной расцветке не изменят.
В этом плане все мои нововведения пока что ограничиваются уменьшением размеров отрядного баннера и личных знаков. И ограничение их числа. Четыре отрядных баннера: лоб, корма, левый и правый борт. И один единственный личный баннер в лобовой проекции. Обычно его на самом верху наносят, рядом с люком. Но это от конкретной модели паро-магического голема
Неплохо бы и все машины перекрасить под цвет местной травы. Но это не первостепенная задача.
После знаковой встречи с магом первого принца прошло шесть дней. Все это время мы практически безвылазно сидели в «Мечте». Выжидали, пока новость о древних руинах разойдется, а отсутствие награды за наши головы сделает добычу этих самых голов занятием не только невыгодным, но и ненужным.
Бахал вместе с «Ястребами» отправился за трофеями в пустоши. Помимо места разгромленного лагеря «Северного ветра», о котором Бахал отлично знает, я указал ему примерное местоположение нашей ночной стоянки, разгромленной мэтром первого принца. Не знаю, там ли еще поврежденный «Стилет», но почтенный Загим разрешил нам оставить его себе. В том случае, если мы сумеем его найти. Другие две машины улетают обратно в Тирбоз, чтобы пройти полную проверку после наших приключений. С машинами улетим и мы. Весь вопрос в том, успеет ли Бахал вернуться к тому времени.
Если не успеет, то мне придется задержаться, чтобы найти себе нового заместителя, который где-то на полгода возьмет на себя организацию отряда. В худшем случае, если толкового заместителя не найду, нужно будет организовать консервацию и охрану четырех паро-магических големов: «Протектора», двух «Арбалетчиков» и «Бунтаря».
Самобегающая коляска, завернувшая на стоянку при «Мечте», сразу же привлекла наше внимание. Их и в Тирбозе-то немного, а в Степном Страже увидеть это чудо прогресса и вовсе удивительно. Будь на его месте древний сухопутный паровой экипаж, на которых раньше фольхи любили путешествовать, я бы не так удивился. Слышал, эти причудливые помеси кораблей, карет и паровозов именно в Вольную марку и отправили, в экспедиции ходить за Сухую реку. Хотя, в столице есть пара фольхов, которые их еще используют, чтобы в Фольхстаг с помпой ездить. Видел эту штуку однажды. С одной стороны, выглядит довольно помпезно и внушительно, а с другой — причудливо и смешно.
Коляска, а это был черный «Иноходец», остановилась.
— Это еще что за павлин? — удивилась Амита, разглядывая выбравшегося из нее пассажира в шикарной ливрее цветов…
— Тише, — шикнула на нее слегка побледневшая Дэя. — Это человек императора.
Пурпур — личный цвет императора. Даже не императорского рода, а именно императора. Только он сам, его личные представители и гвардия, та самая «Пурпурная рота», могут носить одежду таких цветов. Так гласит один из древних законов, ставших в наше время просто традицией. Но соблюдают ее неукоснительно. Даже принцы не носят пурпурных одежд.
Что-то мне подсказывает, что посланник императора завернул к нам не случайно. И ищет он конкретного человека, я его часто в зеркале вижу. Ну да, так и есть. Окинув быстрым взглядом всех находившихся на стоянке големов людей, посланник императора остановил свой взор на мне. Поправил наехавшее на нос пенсне и решительно зашагал в сторону «Протектора», побуждая во мне стойкое желание запереться в кабине боевой машины.
Гнев императора и милость императора — две стороны одного смертельного клинка. Особенно для таких незначительных персон, как я.