Первый выстрел
Шрифт:
— У меня до вас превеликая просьба, хлопцы. Исполните?
— Конечно, дядько Антон! — закричал Юра.
— А ну, гляньте в мой сундучок своими глазами. — Он показал на обитый железными полосами сундучок, стоявший под угловым столиком, и подал Юре ключ.
Юра и Алеша поспешно открыли висячий замок, откинули крышку и заглянули. В сундуке лежал инструмент, замки, скомканный лист бумаги и два камня средних размеров.
— Скажите мне, хлопцы, правду: это камни или
— Камни… Здесь нет револьверов, — почему-то шепотом произнес Юра.
— Камни… — испуганно повторил Алеша.
— И мне так видится, — печально сказал дядько Антон. — А ведь вы как будто давали мне револьверы?
— Самые настоящие! — выкрикнул Юра.
— Бульдог и б-браунинг, — уточнил Алеша.
— Так где ж они? Если они настоящие, а не оборотни, не могли же они просто так згинуть из сундука. Замок-то який?
— А если Фомич взял? — спросил Юра.
— Тихо! Фомич — честный рабочий человек. А ключ — только у меня. Чудово! И верю и не верю. Не знаю, шо и думать. Ведь вот наваждение! Или чертячья сила мене глаза отводит? Но и ваши глаза каменюки видят…
— Так вот же те самые, ужасно опасные листы, в которые были завернуты револьверы. — Алеша схватил один и протянул его.
— Правда! — воскликнул Антон Семенович, опасливо взял бумагу и громко прочел что-то о гастролях петербургского певца в Екатеринославском театре. — Странно… очень странно…
— Что? — спросил Юра.
— Мне тогда привиделось, что совсем другое здесь напечатано… — Он поднял бумагу с пола, почитал с одной стороны, с другой и сказал: — То ж кусок газеты! И в масле! А ну, пощупайте, чи не кажется мене? Може, и мене «водит» нечистая сила?
Мальчики и так видели промасленный лист, но все же пощупали и испачкали руки маслом.
— С-смотри, Юра! — воскликнул Алеша, протягивая свой кусок бумаги. — Картинка! А рр-раньше не было!
И правда, с листка на них смотрело бритое полное лицо заезжего артиста.
— Значит, нам все привиделось! Наваждение! — сказал дядько Антон. — Только не болтайте про револьверы и всякие там страшные грамоты, которые вы будто бы давали мене. Не было их! Услышат про это злые люди, и мене отсюда прогонят, а вас все засмеют.
Мальчики притихли. Ведь это даже удивительно, что не только их, но и дядька Антона нечистая сила попутала. Расскажи — никто не поверит! Но они никому не расскажут!
И все же Юра усомнился: а может быть, Илько не там искал?
— Пойдем все вместе и поищем, — предложил он.
— Пойдем поищем, — согласился Антон Семенович. — Тилько пойдите отпроситесь у своих батькив.
Неистовый, порывистый ветер
И вдруг — тишина. Гулко падают с неба первые грузные капли. С треском и грохотом разверзаются тучи. Ливень!
Юра и Алеша вовремя спрятались за чешуйчатым зеленым занавесом из вьющегося дикого винограда. Здесь их не промочит. Здесь их никто не найдет. Здесь, у кирпичной стены Алешиного дома, находится одно из тайных обиталищ — «Завиноградское». Они сидят на доске, прибитой к двум врытым в землю столбикам, на «диване», сделанном их собственными руками. Позади на вбитых в стену гвоздях висят их боевые каски, рядом прислонены копья… Но у друзей разговор не о дожде.
Оказывается, Алешин папа тоже читал ему вчера вечером книгу Гоголя: «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Заколдованное место». И тоже сказал, что их, Юру и Алешу, наверное, тоже «водило». Интересно!.. Но ведь они держали в руках настоящие револьверы, могут побожиться! Как же так? Оказывается, это были заговоренные камни! А если дядько Антон обманывает? Нет, такое описано и Гоголем… Напечатано! Значит, правда? Правда! Нет, правду можно узнать только в барсучьей балке. Надо туда пойти, но ведь могут не отпустить. В наказание!
Дождь перестал. Ярко светит солнце. С каждого листика винограда падают сверкающие капли. И, как всегда после дождя, приятно пахнет! Пора домой.
Петра Зиновьевича уговаривать не пришлось — он сразу же согласился.
— Только я думаю, — сказал он, — что идти пешком в такую даль слишком утомительно. Ехать на повозке без дороги по чужой степи нельзя — встретятся черкесы и задержат, доложат Бродскому. Лучше всего поехать верхом.
Он вспомнил, что уже давно обещал Юре позволить учиться верховой езде. Юра может начать завтра, если даст слово хорошо заниматься у столяра и слесаря.
Такой удачи Юра не ожидал. Вот это здорово! Верхом, как запорожцы, в таинственную барсучью балку, воевать с нечистой силой!
— Обещаю, обещаю, обещаю! — закричал Юра, запрыгав. — И Алеша поедет?
Отец очень строго посмотрел на него и сказал:
— Смотри, не будь «господином Обещалкиным». Слово «обещаю» крепче железа должно быть.
— А Алеша? — повторил Юра.
— Ты не по годам рослый и уже можешь ездить в седле, а у Алеши ноги еще коротковаты. Поэтому он не поедет.