Первый. Том 1-8
Шрифт:
— С чего ты взял, что я их куплю? У меня и так блокирующий пакет, зачем мне твои? Всегда будет шанс, что по этому следу на тебя выйдут. А контакты с тобой сейчас крайне нежелательны.
— Даже если и выйдут, то что? Ты-то их купишь у солидного бизнесмена. Подберешь англичанина какого-нибудь, лучше бывшего премьера или министра из консерваторов. Переплатишь, но зато будет контрольный пакет или почти. Немного останется. И не пытайся меня уверить, что тебе этого не надо. Не поверю. А что такое ты про банк гномов задвинул? Чья идея? Думаешь получится? Ведь надо, чтобы гномы в игре это поддержали, как ты с искином договоришься?
— А я тут не причем. Это в самом деле гномы мутят что-то. Возможно искин стал больше смотреть
— Включи громкую связь.
— Ты, похоже уже перебрал? С чего это я тебе свои контакты сдавать буду. Ты налей пока.
— Алло, слушаю вас, Семен Семенович.
— Петр Сергеевич, я с коротким звонком. Вы уже в курсе о трупах в лесу под Питером?
— Как и все в этой стране.
— На одном из тел найден диктофон, владелец записал все, о чем говорили у могилы. Если пропустить детали, то могу сказать. Сейчас большинство вменяемых сотрудников в отпусках и поэтому эта информация уже растеклась по МВД, наверх тоже многое попало. Скоро все это будет в СМИ. Если это случайно, то это странно. Если кто-то все это предусмотрел и сознательно в праздники делает, то это страшно. Мне такой враг не нужен. Прохоров уже в прошлом. Ничего никто для него не сделает. Помогать нищему те, кто по его милости потерял деньги, точно не будут. Если он вам еще нужен, то пусть лучше линяет в Штаты или в Британию. Это все. Желаю успехов.
— Взаимно, Семен Семенович. Спасибо.
— Да. Дела. Андрей, все еще хуже. Там в лесу один из тех, кого там пришили вел запись разговоров. Видно у тебя уже все подстраховываются собирают компромат и еще черт знает на кого работают. Это бы еще ничего, но запись попала к ментам, В прежние времена еще можно было бы что-то сделать, но сейчас тебя уже не боятся и копии записи пошли везде — наверх и в стороны. Через день другой все это будет в СМИ. В России тебе оставаться нельзя. Действуй быстро.
— Твою ж мать, Почему мне никто не сообщил? Годами кормил гадов.
— Ты всегда раньше других успевал ситуацию понять и сделать верный ход. Самое время. Не тяни. Уехать тебе дадут, чтобы молчал. Но если ты в камеру попадешь, то очень серьезные люди начнут волноваться.
— Да понял я, уже на следующее утро меня найдут и объявят, что я носком удавился. Как не вовремя..
Придется многое бросить, даже допить не успею. Давай прощаться Петя. Даст бог свидимся. Я позвоню из Нью-Йорка.
— Удачи, Андрей. Она тебе понадобится.
– -------------------------------------
— Привет Прохор. Зачем звал?
— Заходи, Тихоня. Меня радует всегда эта моя детская кличка. Надо поговорить. Что-то у меня последнее время все резко вниз пошло. С Нового Года сплошные неудачи и ухудшения по всем фронтам идут непрерывно. Есть пословица — Как встретишь Новый Год, так его и проведешь. Еще немного и я поверю в пословицы. Денег нет, заложено все, но баланс все еще отрицательный. Потеряв Замок в игре, я потерял очень много, но в реале это не должно было сказаться так сильно, а главное так быстро. Ты единственный кому я верю, ты меня с детских лет ни разу не предал. Даже Абрамчик свалил. Для меня это было неожиданностью. Неужели все так плохо? Что
скажешь?
— Да, Прохор, дела у тебя хреновые. Где-то ты ошибся и серьезно. Думаю, что нападение на тебя началось, точнее подготавливалось заранее. Судя по результатам, на это у твоего врага ушли месяцы, а то и годы. Нужно вспомнить, на кого из тех,
Но всего этого нет. Твой враг тебя просто уничтожает. Боюсь даже представить, что тебя ждет в конце. После поражения ты раскис и стал метаться. То одно, то другое. Хватаешься за соломинки и теряешь все больше и больше. Главное ты потерял знаешь что?
— Деньги.
— Нет, Прохор. Ты потерял время. Первого января в три часа ночи у тебя было еще много чего. Деньги, акции, связи. Еще никто ничего не знал и ты мог сделать еще очень многое. Тут главное было оценить то, что ты потерял безвозвратно, и то что еще оставалось. Задним умом все мы крепки, но раньше ты отличался быстрым передним умом. Ты был впереди всех и раньше всех чувствовал перемены. Так ты мальчишкой в начале девяностых быстро поднялся и потом в разные кризисы, ты всегда в нужном направлении поворачивал руль. Почему это не произошло сейчас, я не понимаю. Может, ты решил, что ты уже на вершине и это навсегда? Может, раскис и потерял тот железный стержень с которым ты лез под пули на стрелках? Или слишком стал доверять своему окружению, чего никогда не делал раньше? Или задумал что-то, что явно тебе не по зубам? Я не знаю. Мы редко с тобой встречались последнее время. Ты об этом подумай сам и серьезно. Пока тебя не закопали живым, как мы любили делать с другими. Я на тебя поставил на всю жизнь, такой я человек, ты это знаешь.
— ЦРУ на меня выходило уже, но почему-то не верится, что это они все затеяли. Такие как я им всегда выгодны были, они же нас в девяностые выдвигали и помогали завладеть всем в стране. Ладно, Тихоня, я подумаю, а ты готовь наших старых на отъезд. Сначала в Варшаву, у меня там много контактов, потом в Нью-Йорк.
– ---------------------------
Гольф клуб «23» отличался от всех прочих клубов тем, что попасть в число его членов было практически невозможно. Устав был написан так замысловато, что разобраться в нем не мог толком никто. Место для него было выбрано идеально и многие любители гольфа предпринимали попытки проникнуть в «23». Никто из тех, кто пришел с такими надеждами со стороны, реализовать их не сумел. Собственно только эта необычность и привлекала внимание к клубу, в остальном он практически ничем не отличался от своих аналогов. Солидные здания, наивысший уровень сервиса, вышколенный персонал и атмосфера спокойствия и уюта не были чем-то особенно выдающимся в этом районе Лос-Анджелеса. Клиентами клуба были, в основном, люди довольно пожилые и респектабельные, двое из них в данный момент неспешно переходили к шестой лунке, обходя небольшое естественное озерцо.
— Чудесный день, Джим.
— Я и живу здесь в основном потому, что в году таких дней в Калифорнии бывает около трехсот. А играть, Карл, ты так и не научился. Хорошо, что хоть клюшку за правильный конец держишь.
— Ты за одно это меня благодарить должен. Ради тебя стараюсь.
— Спасибо. Играть с таким неумехой одно удовольствие. Но то, что ты пошел на такие жертвы ради этого разговора я оценил. Что-то случилось?
— Нет и да. Экстренного ничего, но постепенно ситуация меняется к худшему. Это как снежный ком. Кое-кто начинает волноваться, мне, если честно, все труднее сдерживать раздражение коллег и давать разъяснение руководству.