Перья Жар-птицы
Шрифт:
Благодарю! (Станислав Брейэр)
Танечка нагнулась над большим розовым пионом, чтобы понюхать его запах, и увидела золотого жука. То есть он не из чистого золота,
Сначала Танечка подумала, что это вредитель (их, вредных, очень много в саду), но жук был бедненький, он заблудился, запутался в розовых лепестках и не мог выбраться наружу.
Девочка вспомнила, как она однажды заблудилась в лесу, а большая взрослая тётя её вывела за руку и спасла. И Танечке тоже теперь захотелось стать, как та добрая женщина для этого маленького жука.
Она сунула в цветок указательный палец, чтобы жук за него схватился и вылез, но жук, хоть и золотой, да глупый, не хочет хвататься. Он, наверное, подумал, что это смерть его пришла.
Тогда девочка сунула второй пальчик, осторожненько взяла золотого жука — и вынула.
Жук, как его вынули, расправил свои крылышки и замахал, полетел, зажужжал громким голосом! А Тане послышалось (а может, и не послышалось), что это он ей сказал:
«Благодарю тебя, большая добрая тётя!»
Помощники (Ирина Романова)
О доброте и бескорыстии
Доброжелательный Полкан (по Константину Ушинскому)
Володя стоял у окна и смотрел на улицу, где грелась на солнышке большая собака Полкан.
К Полкану подбежал маленький Мопс и стал на него кидаться и лаять: хватал его зубами за огромные лапы, за морду и, казалось, очень надоедал большой и угрюмой собаке.
—
Но Мопс не переставал играть, а Полкан смотрел на него очень благосклонно.
— Видишь, — сказал Володе отец. — Полкан добрее тебя. Когда с тобою начнут играть твои маленькие братья и сёстры, то непременно дело кончится тем, что ты с ними поссоришься. Полкан же знает, что большому и сильному стыдно обижать маленьких и слабых.
Ветер и Солнце (по Константину Ушинскому)
Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и наконец решились помериться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге.
— Посмотри, — сказал Ветер, — как я налечу на него: мигом сорву с него плащ.
Сказал — и начал дуть что было мочи.
Но чем больше старался Ветер, тем крепче закутывался путешественник в свой плащ: он ворчал на непогоду, но ехал всё дальше и дальше.
Ветер сердился, свирепел, осыпал бедного путника дождём и снегом. Сердясь на Ветер, путешественник надел свой плащ в рукава и подвязался поясом. Тут уже Ветер и сам убедился, что ему плаща не сдёрнуть.
Солнце, видя бессилие своего соперника, улыбнулось, выглянуло из-за облаков, обогрело, осушило землю, вместе с тем и бедного полузамёрзшего путешественника.
Почувствовав теплоту солнечных лучей, он приободрился, благословил Солнце, сам снял свой плащ, свернул его и привязал к седлу.
— Видишь ли, — сказало тогда кроткое Солнце сердитому Ветру, — лаской и добротой можно сделать гораздо больше, чем гневом.
Старик и яблони (по Льву Толстому)
Старик сажал яблони. Ему сказали:
— Зачем тебе эти яблони? Долго ждать с этих яблонь плода, да ты и не съешь с них яблока.
Старик сказал:
— Я не съем, другие когда-то съедят и спасибо скажут.
Угощение (Ирина Романова)
Бабушка с внучкой Настей сели в заполненный людьми автобус. Девочка с трудом удерживала в руках большую коробку конфет. Но ни за что не соглашалась спрятать её в сумку. Ведь так приятно прижимать к себе вкусный подарок.
Стоял дождливый день, поэтому в салоне было пасмурно. И лица людей были серыми, очень уставшими. Каждый, опустив глаза вниз, был занят своими невесёлыми думами.
Бабушка оставила внучку и пробралась к водителю заплатить за проезд. А когда возвратилась, не поверила своим глазам. Окружавшие Настю пассажиры весело смеялись. Их глаза и лица светились. Казалось, будто в мрачные окна автобуса проникли радостные лучи солнца!
Точно так же они пробиваются сквозь плотную листву деревьев, чтобы освещать под ними всё живое.
Что же могло произойти за эти минуты? Оказывается, девочка открыла свою большую коробку и стала протягивать всем угощение. Не взять конфету было невозможно — так искренне и настойчиво она это делала.
Одни пассажиры, чтобы не обидеть девочку с ясными глазами, сразу же откусывали кусочек, выразительно качали головами и говорили: «Как же это вкусно!» А другие стеснительно прятали сладкие дары: «Передам твой привет моим детям!»