Перышко из крыла ангела
Шрифт:
Стало холодно, и девочка зябко поежилась.
– Пойдем, – тихо сказал ей Миша, – пальцы у тебя совсем окоченели. Дай согрею. – Он осторожно взял ее руки в свои ладони, поднес к лицу и стал согревать дыханием. – Ну что, отогрелась немного? Тогда и вправду пойдем.
Таня бросила последний взгляд на медленно заворачивающийся в пелену вечера город, и они стали спускаться по лестнице.
А потом, оказавшись дома, она просто сидела в углу дивана, прижимая к груди маленькую диванную подушечку, слушала музыку и не думала ни о чем.
Счастье казалось ей
Шли дни. Отшумели уже вишневые ливни, тысячью лепестков опустившись на истосковавшуюся по летнему теплу землю. Зазеленели деревья, казалось, напрочь позабыв о суровой зиме. Подходил к концу май. Школьная жизнь шла своим чередом.
Но однажды, перед уроком английского, Таня заметила, что класс по-особенному взволнован.
– Что случилось? – спросила она у Ленки.
– Ну, ты, Теплова, даешь! – изумилась та. – Сразу видно: по уши влюбилась! Ничего не замечаешь!
– Ну, заметила уже. Давай, что там, без лирических отступлений, – Таня недовольно поморщилась.
– А вот что. Препод, Алевтина Ивановна, – соседка нашего Борьки Шумова, а у Борьки отец – алконавт. Шумов это долго ото всех скрывал, а она, прикинь, проболталась классной: «Мол, будьте внимательны к мальчику – у него семейные проблемы».
– Не знала, что у Борьки отец пьет. – Таня достала тетрадку, отыскивая нужный материал.
– Вот-вот. Я тоже не знала!
– И что теперь?
– Да не ройся в тетради! Сегодня никто ничего не готовил. Все равно весь класс решил бойкот Алевтине устроить.
– Правда? И за что? – Таня внимательно взглянула на подругу.
– Как за что, – удивилась Ленка, – за болтливость, конечно!
– А ты вот мне тоже про Борькиного отца рассказала. Теперь и тебе бойкот объявить нужно? – Таня наконец нашла нужную страницу и углубилась в чтение.
– Ты что, правда так думаешь? – растерянно прошептала Ленка, хлопая глазами.
В этот момент в класс вошла Алевтина Ивановна.
Все расселись.
Таня заметила, что Таточки на уроке нет: ну конечно, как умная девочка, она предпочла избежать щекотливой ситуации. Наверняка сказала, что заболела.
– Good morning, – поздоровалась Алевтина, но никто ей не ответил.
Под осуждающее молчание класса она раскрыла журнал и начала опрос:
– Астокова.
Рослая белобрысая Людка Астокова даже не поднялась из-за парты.
– Я не готова, – ответила она, лениво жуя жвачку.
– Почему?
– А потому, что у меня соседи, – Людка специально выделила это слово, – болтливые.
Алевтина побледнела.
– Можешь садиться, Астокова. Плохо, – сказала она и снова заглянула в журнал: – Блинов.
– У меня такая же ситуация, – отозвался с последней парты полноватый парнишка. – Знаете, от соседей никакого спаса нет. Ну, только представьте: во все вмешиваются.
Алевтина вызвала еще несколько человек, и каждый в меру собственной сообразительности отпускал какую-нибудь шутку.
Таня заметила,
«Интересно, а как в этом случае поступила бы Мишина бабушка?» – подумала девочка.
Тем временем учительница дошла и до Таниной фамилии.
Таня вспомнила, как чувствовала себя там, на высоте недостроенного дома, улыбнулась и встала.
– I’ve read this story [5] … – начала отвечать она тот кусок, который они прорабатывали вчера с Мишей.
Англичанка слушала ее с удивлением.
5
I’ve read this story (англ .) – я прочитала рассказ…
– Молодец, Таня. Я вижу у тебя большие успехи и рада, что ты занимаешься… и никакие соседи… не мешают тебе, – сказала она, когда Таня закончила. – Садись, пожалуйста, на место. Я ставлю тебе «четыре». Но это хорошая четверка. Думаю, при желании ты можешь добиться большего!
Класс напряженно молчал.
– Все вопросы, не относящиеся напрямую к нашему уроку, предлагаю оставить до перемены, – продолжала Алевтина Ивановна. – Я готова их обсудить. А пока, пожалуйста, если вы хотите о чем-то поговорить, делайте это по-английски или выходите из класса.
Кто-то неуверенно кашлянул, но все продолжали сидеть на своих местах.
– Вот и хорошо, – сказала Алевтина. – А теперь я прочитаю вам небольшую историю. Возможно, кто-нибудь сможет вкратце пересказать ее своими словами…
На перемене ребята окружили Таню.
– Ты чего? – спросила ее Астокова. – Тоже решила в предательницы податься?
– Кажется, я ни о чем ни с кем не договаривалась и никого не предавала, – ответила Таня. – Я лежачих не бью. – Девочка с усмешкой оглядела одноклассников. – И еще: легко нападать всем вместе. А вы попробуйте по отдельности, каждый за себя. Что, слабо? И вообще, мне кажется или вы уже переплюнули Алевтину? По части распространения информации. Разве нет?
Молчание затянулось, и вдруг послышался громкий смех.
– Ну, Теплова! Ну, молодец! Хватка волчья! – проговорил Сашка Торин, отсмеявшись. – А мы, правда, уже почти всю школу в Борькину ситуацию посвятили.
– Да, – подтвердила Ленка. – И Таня не предательница, просто она всегда идет своим путем.
Глава 8
В театре теней
Заканчивался май, а вместе с ним и учебный год. Приближались каникулы.
Работа над куклой была завершена. Таня ужасно волновалась – это была ее первая самостоятельная кукла. Для волос она тщательно отобрала шелковые нитки трех цветов – бледно-желтые, золотые и медно-рыжие. С одеждой тоже пришлось повозиться, и девочка исколола все руки иголкой, пока добилась приемлемого результата. Но больше всего хлопот ей, конечно, доставили крылья. Пришлось тайком от мамы подпороть подушку и выбрать самые красивые и пушистые перья.