Пёс, миллионер и прочие неприятности

Николаева Юлия Николаевна

–  Я сказала, что не знаю, где вы живете, что мы встречаемся в городе. И они ушли.

–  И хорошо.

–  У вас все в порядке?

–  Да-да, Ирина, спасибо. Вряд ли они у вас еще объявятся, но если что, вы мне позвоните.

Мы распрощались, и я задумчиво уставилась в окно. Если о смерти Вити вынюхивают какие-то бандиты, значит, имеют цель. Либо не верят в самоубийство, либо заметают следы, пытаясь вызнать, не всплыло ли что-нибудь. По крайней мере, я знаю, что они заинтересованы в разговоре со мной, значит, нужно как-то подготовиться, чтобы

косить под полную дуру, мол, ничего не видела, ничего не знаю. Вылетел из окна, и все, я-то тут причем?

В гостиницу я входила в 14.40, швейцар вежливо открыл мне дверь, а я почувствовала некоторую неуместность своего наряда: летние брюки защитного цвета, клетчатая рубашка и сверху спортивная кофта - так себе видок, учитывая, что "Космос" - одно из самых дорогих заведений в нашем городе.

Не знаю, почему владельцу пришло в голову такое название, сама по себе гостиница была отделана в классическом стиле, с шиком, широкими лестницами, застеленными коврами, лепниной, везде цветы, как в ботаническом саду. Космическими здесь были, пожалуй, что цены.

И этот факт уже мог охарактеризовать Асадова как человека небедного, раз он решил остановиться именно тут. Нужно было, конечно, одеться в более классическом стиле, но выдумывать что-либо поздно, я была в фойе.

На мое счастье, оно оказалось просторным и заставленным диванами и цветами. Усевшись в уголке за ближайший фикус, я принялась ждать, надеясь, что никому не придет в голову интересоваться причиной моего нахождения здесь.

Уставилась в окно и невольно вспомнила героя из книги Драйзера, который ходил по отелям и сидел в фойе, чтобы убить время, которое он якобы тратил на поиски работы. Работать он не хотел патологически, а в отелях прятался от своей жены, чтобы она не заподозрила его в бездействии. Ничем хорошим это, кстати, не кончилось: жена его бросила, а он стал нищим и умер в ночлежке, покончив с собой. Такая вот грустная американская история.

Пока я об этом всем думала, мимо меня прошло несколько человек: большинство выходили, зашли только дама лет сорока и влюбленная парочка. Наконец, без пяти три колокольчик в очередной раз звякнул, я бросила взгляд на выход и прямо нутром почуяла, что это мой экземпляр.

На вид ему было лет тридцать с небольшим, высокий, хорошо сложенный блондин, волосы короткие, легкая щетина, правильные черты лица и тягучий взгляд, сразу приковывающий внимание. Сказать, что мужчина красив, как Бог, было нельзя, но он определенно притягивал взгляды женщин.

Расслабленной самоуверенной походкой он прошествовал на стойку регистрации. Одет был в легкие брюки, футболку, олимпийку и кеды, но при этом выглядел уместно. В руках нес спортивную сумку.

Закусив губу, я аккуратно выглянула из-за фикуса, пытаясь услышать разговор с администратором. Девушка за стойкой подтянулась и улыбалась так, что можно было ослепнуть.

Говорили они негромко, так что мои попытки что-либо услышать остались неудовлетворенными. Мужчина положил на стойку паспорт, девушка стала оформлять его, а он вдруг обернулся,

и мы встретились взглядами.

Несмотря на первую реакцию сдернуть за фикус, я все же успела подумать, что это будет выглядеть подозрительно, потому, слегка улыбнувшись, спряталась за него степенно, то есть, просто выпрямилась и медленно откинулась на диван. Не успела порадоваться своей реакции, как мужчина появился передо мной из-за фикуса.

Бросив спортивную сумку у дивана, сел с другой его стороны, положив руку на подлокотник. Я превратилась в статую, боясь пошевелиться и раздумывая, просто так он тут сел или с какой-то целью? Тут мужчина перевел на меня взгляд, окинув им с головы до ног, усмехнулся и спросил:

–  Скучаете?

Мимика моего лица была непередаваема: я и лоб морщила, и щеки надувала, и моргала, и брови вздергивала, думая, что сказать. Правда, все это заняло не больше двух секунд, и, собравшись с силами, я мило улыбнулась и пожала плечами.

–  Сколько?

Я захлопала глазами, уставившись на него, и спросила:

–  Что сколько?

Он снова усмехнулся.

–  Сколько ты стоишь?

Я расширила глаза, соображая, куда он клонит. Когда до меня дошло, чуть от возмущения не задохнулась, но подавила эмоции одной простой мыслью:

"Он меня все равно уже запомнил, так что другого способа свести знакомство ненавязчиво не будет".

Пока внутренний голос не поинтересовался, насколько я уверена в данном способе, я выдала, мило улыбнувшись:

–  Пятьсот долларов в час.

Честно говоря, цифру я сказала наугад, потому что понятия не имела о расценках в данной области. Мужчина вздернул брови, снова окинув меня взглядом.

–  Ну ты должна быть просто бомбой в таком случае.

Тут его окликнули из-за стойки, и я поняла, что не промазала со своими догадками, это, действительно, был Асадов Марат, как выяснилось, Альбертович.

Сделав знак в сторону стойки регистрации, он кивнул мне:

–  Пошли.

Поднялся и потопал туда, а я следом, знать не зная, что делать дальше. Девушка на меня покосилась с удивлением, а Марат сказал:

–  Она со мной, ненадолго.

Я даже покраснела, настолько все было прозрачно, и тон у него такой был, и очередной взгляд девушки… В голове мелькнула мысль: а если кто-нибудь узнает и решит, что я подрабатываю проституткой? Вот это мировая слава. Известная писательница-проститутка. Пожалуй, только Маркес и мог бы меня понять.

Пока все эти мысли блуждали в моей голове вместо любых других, носящих зачатки разума, мы оказались в лифте и поднялись на четвертый этаж. Марат прошел по коридору, я топала за ним, едва поспевая, шаг у него был значительный, как и он сам. Я в лучшем случае доставала мужчине до груди.

Марат открыл дверь магнитной карточкой, и мы прошли в шикарный номер. Он был весь в светлых тонах: белые обои с рисунком, пушистый бежевый ковер на полу, столик, вокруг которого расположились два кресла и диван, а в углу огромная кровать, на которой ясно чем надо заниматься.