Песчаный рай
Шрифт:
– Чего там… Завтра-послезавтра все равно уеду. Я живучий. Передавайте Дине привет!
– А сами чего не попрощались? – усмехнулся Курбатов. – Руслан не дал возможности?
«Правильно говорили – хирург в Дину влюблен, – недобро подумал Никита. – Ревнует ее ко всем».
– Нет, мы попрощались… – пересилив себя, признался Раевский. – Ладно, пойду я, доктор.
Никита направился к двери.
– Не понимаю я вас, молодых, – моя руки, недовольно произнес хирург. – Чего хотите – сами не знаете. Зачем тогда девушке голову морочили? Хотя мне ли быть судьей… –
– Минутку, – Никита развернулся. – Я ей голову не морочил. Я ей сразу предложил со мной ехать.
– А Дина?
– Она… Да кто ж их, доктор, этих женщин, разберет! Сначала рвалась уехать, потом сказала, что мужа любит, а у нас с ней так было, несерьезно…
– Дина несерьезной никогда не была.
– Не знаю! – с раздражением произнес Никита. – Но, по-моему, она с моей помощью мужу хотела отомстить. Это у них игры такие: он ее бьет, она ему изменяет. А потом все счастливые и довольные: один – один, ничья.
– Руслан, муж, ее бьет? – удивился, помрачнел хирург.
– А чего она дома столько сидела? Пока синяки не заживут, – хмыкнул Никита.
– Минутку. Минутку… – Хирург озадаченно почесал себе переносицу мизинцем. – Она все эти дни сидела дома, потому что муж ее избил?
– Да.
– А мне сказала, что болеет, ангина, хрипела и кашляла в трубку… Вот врушка! – с изумлением воскликнул Курбатов. – Ангина. Ледяной воды она выпила!
Никита пожал плечами. Снова взялся за ручку двери.
– Да погодите вы… Никита! А что ж вы ее отпустили-то? К мужу, который ее бьет? Если он такой плохой человек, оказывается, то Дине с вами будет лучше!
– Я что, насильно ее должен удерживать? – разозлился тот. – Она сама к мужу решила вернуться!
– Да она же врушка! Она же врушка… – несколько раз повторил Курбатов. – Она и вам солгала.
– В чем? – уныло спросил Никита.
– Или вы в курсе? – опомнился Курбатов.
– В чем я должен быть в курсе?
– А про кольцо не слышали?
– Какое кольцо? – Никита окончательно растерялся. Посмотрел на свое кольцо – на месте. Уф-ф… Талисман ведь. Жалко потерять!
– Я не про ваше кольцо, про ее… – Курбатов уже с откровенным интересом разглядывал Никиту. – Кольцо с рубином. Золотое кольцо с настоящим индийским рубином. Старинное и очень дорогое.
– Ну и что? В первый раз слышу.
Курбатов подошел к Никите и произнес спокойно, даже доверительно, глядя в глаза:
– Дина за вашу жизнь расплатилась со мной этим кольцом.
– Зачем? Я не понимаю…
– Значит, она ничего вам не говорила. Значит, вы ничего не знаете… Тогда я расскажу вам кое-что, молодой человек. Вас привезли сюда в очень плохом состоянии. Очень. Я не хотел делать операцию, потому что точно знал – не выживете.
– И?..
– Тогда Дина обещала подарить мне свое кольцо, если я все-таки попробую вас спасти. И я попробовал. И у меня получилось. Там, правда, были еще кое-какие обстоятельства, но это все неважно… – пробормотал Курбатов.
– Нет уж, вы давайте все выкладывайте! – ошарашенно произнес
– Я у Дины кое-чего другого просил за вашу жизнь. В чем она мне всегда отказывала. – Курбатов усмехнулся. – А что, мне не стыдно признаться в том, что я столько лет смотрел на нее, как кот на сметану, и облизывался… Чертовски соблазнительная женщина, признайтесь, эта Дина! И она согласилась на мои условия, знаете? Но я сразу же, в тот же момент, как она согласилась, понял: вот так, без ее симпатии, – неинтересно… Я же не насильник какой. Я тут же взял свое предложение обратно и решил забрать кольцо. Да, учтите, при свидетелях я буду все это отрицать! – спохватился доктор. – Я вам все это потому рассказываю, чтобы вы знали, Никита, как Дина за вас боролась. Она на все была готова, чтобы вы выжили. Даже поступиться собственными принципами… Если вы не оцените это, то вы – дурак.
Никита некоторое время переваривал услышанное. Потом заговорил:
– Ну и дела у вас тут творятся… А зачем она так за меня боролась? Я не понимаю! Зачем я ей? Она же меня не знала совсем, что я ей, кто я ей?! – Никита сел на кушетку. – И вы тоже. Доктор, а сами человека лечить отказались…
– Потому что я знал, что вы умрете.
– Но я-то не умер! – заорал Никита. – Я вот он, живой!
– Значит, не со мной Дина Алексеевна торг вела, – загадочно ответил Курбатов.
– А с кем? – еще больше растерялся, разозлился Никита. – Погодите… Но кольцо-то ее с рубином вы взяли?
– Взял. И подарил своей супруге.
– Бред какой-то… Вы тут что, все сумасшедшие? И почему Дина мне ничего не рассказала про это кольцо? А, я понял! Я понял, на что вы намекаете… – Никита схватился за голову, поправил платок. – Я должен вам, Рауф Фиде… то есть Фидель Рауфович, отдать деньги за то кольцо. Чтобы вы вернули кольцо Дине. Так?
Хирурга перекосило. Он брезгливо поджал губы и отвернулся к окну, всем своим видом выражая презрение.
– Но что мне делать, что? – опять заорал Никита. – Я ничего не понимаю, абсолютно! Бред какой-то… Это не больница, это вертеп! Казино! Где ставки на каждого умирающего делают – выживет, не выживет… Сумасшедший дом, не больница! И главврач в нем – главный псих… Не получится! – Никита помахал перевязанной рукой. – У вас не получится свести с ума и меня. Я головой стукнутый, но я один тут нормальный, да!
Проорав это, Никита выскочил из кабинета главврача, затем кубарем скатился по ступеням – прочь отсюда, скорее прочь…
Площадь перед зданием больницы была залита ярким солнечным светом. Мимо, шаркая тапочками, проходил мужчина в восточном халате, на голове – засаленная тюбетейка. Прохожий вел на поводу навьюченного осла, а позади осла, размахивая руками, шла тетка, тоже в халате. За ней – выводок детей в халатах, мал мала меньше.
Никита с разбегу чуть не налетел на осла, осел шарахнулся, издав истошный утробный вопль, мужчина сказал что-то на непонятном языке, а женщина и дети засмеялись, дружно показав золотые зубы – они так и заблестели, отражая солнце.