Пещерная тактика
Шрифт:
Всё стало сразу ясно, но я всё же уточнил:
– Какая клятва?
Удивление собеседника было вполне искренним:
– Как же тебе не сказали? Перед окончанием школы все драконы приносят клятву Великому магу в верности и покорности.
Все драконы! Это значит, Ас-Тор сам по себе и есть та цепь, которая удерживает моих соплеменников. И от неё надо избавляться. И я не знаю, как это сделать. Над этим надо очень хорошо думать. Но прежде получить ту информацию, которую я считал как бы не основополагающей.
– Вы мне
И дядя, будучи самых честных правил, выполнил обещание.
Номинальной властью обладал Совет старейшин, но это я и так знал – школьный курс. Фактически драконами распоряжалась военная верхушка. Верховный главнокомандующий был даже не первым. Гнездилище находилось в Главном штабе.
Великий маг не поскупился на крючки для удержания драконов. Клятва, это, конечно, хорошо, но были также: продвижение по службе, жратва (я молча удивился), а ещё – услуги магов жизни. Правда, почему-то оказывалось, что продление жизни отнюдь не всегда шло на пользу: как только облагодетельствованный допускал промах, эта привилегия уплывала навсегда. Иногда вместе с жизнью. Казнить, правда, не казнили, но направляли на такой участок боевых действий, на котором выжить весьма проблематично.
Рассказ затянулся. Мне уже пора было улетать, но (ох, грешен!) я не отказал себе в лёгкой подковырке:
– Дядя Кнарр, вы правы: выход пока что не просматривается. Но отсюда не следует, что он вообще не существует.
Родственник не упустил случай вернуть должок с процентами:
– Тогда не откажи в услуге: сообщи о плодах твоих глубоких размышлений.
На этом мы распрощались.
Глава 41. Раздвоение личности как стратегический резерв
Во время полёта думалось почти хорошо. Почти – поскольку мой пилотский уровень не позволял лететь полностью автоматически. И всё же мысли удавалось складывать в рядок. Другое дело – ни один элемент ряда не давал ответа на сакраментальный вопрос: как обойти клятву Великому. И проблема заключалась не только в ней. Соплеменники отличались верностью слову, это я уже усвоил. То есть переуговорить их в массовом масштабе нереально. Варианты рассыпались один за другим с лёгкостью песочных замков.
На полпути я назначил себе остановку. Под крылом кстати оказался солнечный взгорок. На нём цвела земляника, но ягоды, если и попадались, то зелёные.
И тут я почувствовал эмоции Другого. Это было желание… чего? Я знал, что сожитель в моём мозгу – сластёна. Об отсутствии вкусненького жалеет? Нет, тут что-то иное.
– Хотел бы я знать: чего тебе надобно?
Эту фразу я произнёс вслух. Ответом была весьма настойчивая просьба… или стремление… может, он хочет заговорить? Так чего же не скажет мысленно? Или я не слышу? Или не способен на это?
Тут-то и возникла догадка. Я снова задал вопрос вслух:
– Ты можешь говорить со мной?
Эмоции, как мне показалось,
Очень давно мы с друзьями играли в угадайку, где можно было задавать только вопросы, на которые можно ответить «Да» или «Нет». Уже во взрослом состоянии я узнал легенду о происхождении этой игры: воину, попавшему в плен, отрезали язык; он добрался до своих, но не мог доложить о добытой развединформации. Начальник оказался умён: он стал задавать нужные вопросы и выкачал все нужные сведения.
После недолгой беседы я понял, что Другой вполне разумен. Но протокол связи показался мне чересчур медленным. Сыграли изобретательские наклонности:
– Можешь ли ты чувствовать мои мысли? Имею в виду: если я сейчас задумаю число, способен ли ты его угадать?
«Нет».
Это хорошо и плохо одновременно. Хорошо, поскольку слегка наивный Другой не должен знать всей подробности той каши, что я собираюсь заварить. Плохо, ибо рано или поздно меня вышвырнут из этого тела. Тогда в нём останется лишь Другой, а ему понадобится освоить те знания, что есть у меня. Частично, по крайней мере. Ладно, пробуем иные заходы.
– Можешь ли ты видеть то, что вижу я?
«Да».
– Можешь ли ты передавать информацию образами?
«Нет».
Вот это откровенно скверно. Лишнее подтверждение: протокол связи не из лучших.
– Можешь ли ты слышать то, что слышу я?
«Да».
Ответ приятный, хотя и ожидаемый. Впрочем, проверить бы надо…
– Можешь ли ты слышать свист ветра в полёте?
«Да».
Следовательно, зрительная и звуковая информация воспринимаются независимо от меня. И всё же: как бы мне улучшить скорость передачи…
– Могу ли я сделать так, чтобы ты передавал информацию словами?
«Да».
– Это трудно?
«Нет».
Что-то такое я должен сделать… Отдать Другому управление речевым аппаратом? Эту мысль я высказал вслух.
«Да».
Тут подумать надо. Рискованно? Да, но… не очень. Я маг жизни или доберман-пинчер?
– Давай!
Задуманное удалось не сразу. Не получилось отдать контроль лёгким движением мозгов. На это понадобились и время, и усилия. Потом выяснилось, что Другой не очень-то ловок с языком. Наверное, минуты три бедняга мучился с фразой «Доброго тебе вечера».
Я отметил, что солнце валится на западную сторону, а мне лететь ещё почти час. Поэтому снова взял контроль (без труда) и твёрдо сказал:
– Тебе ещё предстоит полностью и уверенно владеть этим телом. И я сделаю всё, чтобы ты этому научился. – Раскрывать полностью свои резоны не стоило. – Также я намерен передать тебе все знания, которые у меня имеются. Есть веские причины для этого. И вот ещё что: раньше я тебя мысленно звал Другой. Но теперь ты сделался моим ближайшим родственником. Поэтому отныне я зову тебя Младший Брат, а меня можешь звать Старшим Братом.