Peshavar

Рахаева Юлия Александровна

– Эх, услышал бы Митра ваши слова... Или Табити... Да хоть кто-нибудь, - Сафир забавно взмахнул руками.

– Сюда идут, - проговорил Флай, слыша чьё-то присутствие за дверьми. Быстро надев вуаль, король поспешил укрыться в туалетной комнате.

– Да что такое?
– услышал он голос Сафира.

– Господин, я... простите... я... искала вас....
– ответил запинающийся девичий голос. Флай догадался, что это была служанка из харама.

– Нашла. Так что случилось?

– Госпожа не хочет... ну... понимаете... Я приготовила

сахар и белки, всё, как положено, а она отказывается. Говорит, что не будет. Что в Пешаваре так не делают.

– Ну, не делают и ладно. Не волнуйся ты так. Ступай. Я сам поговорю с госпожой Сонал.

Когда девушка ушла, Флай выбрался из своего укрытия.

– Сахар и белки?
– с улыбкой спросил он.
– Это для удаления волос?

– Да, - кивнул Сафир.
– Но откуда вы такое знаете, ваше величество?

– У меня была наложница, - ответил Флай, понимая, что снова едва не выдал себя.

– Джунам?

– Да.

– Она так не делала. Наверное, я чересчур любопытен, ваше величество. Простите меня. А ещё я много болтаю. Нет, вы не волнуйтесь, я не выболтаю вашу тайну. Я просто поговорить люблю.

Флай молча улыбнулся. Он боялся ляпнуть что-нибудь ещё.

– Что ж, ваше величество, - проговорил Сафир.
– Я пойду поговорю с госпожой Сонал.

– Хорошо, - кивнул Флай.
– Мне было приятно говорить с тобой.

– Спасибо вам, ваше величество. Вы слишком добры к Сафиру.

Евнух ушёл, оставив короля в одиночестве. Но очень скоро в покои вернулись Латимор и Жюль, а вместе с ними Густав и Жорж.

– Как всё прошло?
– поинтересовался Флай.

– Амир слушал меня с довольно скучающим видом, а вот Алим был явно заинтересован, - ответил принц.

– Он поговорил с тобой?

– Пока нет, но уверен, что очень скоро поговорит.

– А я ведь не знал, что ты умеешь играть на арфе и петь.

– Играю я не очень хорошо, но простенькие мелодии получаются. Меня научила одна женщина-бард. Она иногда гостила у моей матери. А петь мне приходилось в театре, так что подобные выступления мне не впервой.

– Вы очень красиво пели, ваше высочество, - проговорил Жюль.

– Разве я не просил звать меня по имени?

– Да, прости, Густав. Конечно, по имени.

– Спасибо, Жюль. А вам, капитан, не понравилось?
– спросил принц с улыбкой.

– У вас хороший голос, - ответил Латимор.

– Благодарю.

– Ты ведь споёшь для меня когда-нибудь?
– попросил Флай.

– Конечно. А теперь я пойду в комнату, которую для меня приготовили. Может быть, и Алим как раз захочет пообщаться.

– Алим, это ведь тот самоуверенный нахальный тип, который стоял справа от мальчика, как его... Кабира?
– проговорил Жорж.

– Вообще-то да, - кивнул Густав.
– Но с чего ты решил, что он самоуверенный и нахальный? Вернее, самоуверенный ладно. Алим действительно выглядит очень самодостаточным. Но нахальный?

– А разве

нет? Сразу видно, что он тут главный, а не Кабир. Так не должно быть.

– Не должно, - согласился Флай.
– К счастью, сам Кабир это уже начал понимать.

Когда Густав и Жорж ушли, капитан проговорил:

– Алима очень интересовала наша реакция на известие о вашей гибели, Флай.

– Он сомневается в том, что я действительно погиб?

– Не думаю. Скорее, его интересуют наши дальнейшие действия, потому что мы являлись приближёнными его величества. Советник и личный лекарь. Алиму важно знать, чего ожидать от нас, когда на трон взойдёт принц Густав.

– Лично я был грустный, - сказал Жюль.
– Но мне и притворяться не надо. Я переживаю за тебя, за Шепарда. И за Густава тоже. Да и за Кабира.

– Вы бы ещё иногда переживали за себя, господин Леруа, - проговорил Латимор.

– Так причём тут я?
– искренне удивился Жюль.

– По мнению Алима, ваш покровитель мёртв. И совершенно не ясно, нужны ли вы принцу. Может быть, вы будете только мешать. А если учесть ваше происхождение и вашу фамилию... Вы принадлежите к роду, который может претендовать на трон Нэжвилля. Так может, от вас лучше избавиться?

– Артур, что ты такое говоришь?
– Жюль уставился на друга широко распахнутыми глазами.

– Капитан прав, - сказал Флай.
– Все мы сейчас ходим по краю.

Вдруг король прислушался.

– Что-то не так?
– заметив это, спросил капитан.

– Какую комнату выделили Таво?

– Насколько я сумел понять, соседнюю.

– Значит, мне не мерещится. Я слышу его и Жоржа за стеной. Ой.

– Что?

– Мне кажется, к ним кто-то зашёл. Я могу ошибаться, но, по-моему, это Алим.

– А разговор вы слышите?

– Нет, к сожалению, только присутствие.

Латимор подошёл к открытому окну, выглянул и прислушался.

– Здесь слышно, но очень плохо, - тихо сказал он. Флай и Жюль подошли к нему.

– А если вылезти наружу?
– шёпотом предложил король.

– Вы имеете в виду вот этот... я не могу назвать это балконом.

Под окном действительно был небольшой выступ, и стоять на нём можно было, держась за стену или за само окно. Но и падать с него было довольно высоко.

– Я вылезу, - решительно сказал Флай и, подобрав полы чадры, забрался на подоконник.

– Вы с ума сошли, - ответил Латимор.

– А вы меня держите, - попросил король, осторожно спустился и сделал шаг в сторону соседнего окна. Одной рукой Флай держался за стену, а другую протянул вверх капитану. Тот крепко сжал её в своей ладони. Король старался не смотреть вниз. Не то чтобы он боялся высоты, нет, ему всегда нравилось смотреть в окно с башен замка в Нэжвилле, но вот своим способностям Флай совсем не доверял. Он боялся, что его нога соскользнёт, что держаться за стену не получится, и надеялся только на Латимора. Что тот удержит.