Пешка в чужой игре
Шрифт:
– Продолжайте, пока не сдохнет. Учить надо сучек, чтобы другим неповадно было.
– А когда сдохнет, что делать? – спросил кто-то из боевиков.
– Отвезёте за пределы города и там выбросите, - сказал Леонид Маркович, и направился к выходу из подвала...
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. БРИГАДИР.
...
– Проходи и присаживайся, есть тема, и её надо решить, - сказал Цезарь, приглашая Виктора в кабинет.
–
– Нужно сходить в гостиничный комплекс «Интурист» и популярно объяснить его директору, кто хозяин в центре Москвы. Гостиница и ресторан находятся на бойком месте, и оттого, хорошие бабки загребают. Иностранцы там ошиваются, валютные проститутки, фарцовщики. В общем, сам понимаешь. А теперь ещё и ночной клуб там открыли. До меня дошли слухи, что «казанские» положили глаз на этот комплекс, и даже начали брать дань с директора. Надо их оттуда выгнать.
– Ну, а если станут в позу и не захотят уходить?
– Значит, будем «гасить», - жёстко сказал Цезарь. – Я "смотрящий" за центром Москвы, и мне уступать каким-то татарам, как-то не в жилу. В «Интурист» лучше всего идти утром, пока там нет народу и говорить с директором без свидетелей.
– Замётано.
– Есть ещё одна тема. В общем, я знаю о твоих намерениях.
– О каких намерениях?
– насторожился Виктор.
– Ты хочешь кинуть предъяву женщине, которая причастна к тому, что тебе навесили срок. Не делай этого.
– Это моё личное дело, - побледнев, и сжав кулаки, процедил сквозь зубы Виктор.
– Да, я хочу предъявить ей...Я восемь лет, за чужое похмелье...
– А я тебе говорю - не делай этого, - повысил голос Цезарь.
– Это почему же?
– Потому, что за неё впряглись такие большие люди, до которых тебе, как до Луны пешком. Про Сохатого слышал?
– Нет. А кто это?
– "Вор в законе" старой формации. Входит в двадцатку самых авторитетных паханов. Стоит на одной ступеньке с Монархом. А кто такой Монарх - знаешь. Смотрящий за Россией.
– А при чём здесь Сохатый?
– Он отец этой...Шахини.
– А вот теперь понятно, - усмехнулся Виктор.
– За свою отсидку, ты получишь хорошую денежную компенсацию, и на этом тормознёшься.
– Не всё в жизни измеряется деньгами.
– Всё, базар закончен. Ситуацию уже разрулили, а мне поручили поставить тебя в известность. И мой тебе совет, не лезь в залупу, напорешь косяков - себе дороже станет.
– Я врубаюсь, что это чистейший рамс и разруливается он не по понятиям, - процедил сквозь зубы Виктор.
– Но, если "большие" люди так решили, я подчиняюсь.
– Ну, вот и ладненько. Хрен с ней, с этой темой, забудь. Есть темы поважнее...
...В "Интурист"
– К директору, - сказал Виктор.
– Я должен доложить. Как вас представить?
– Виктор Ермаков с другом.
Охранник связался по рации со своим руководством, и через минуту распахнул перед ранними посетителями, дверь в приёмную.
– Проходите, Борис Александрович вас ждёт.
– Будулай, ты отдохни пока в приёмной, с девочкой побазарь, - кивнув головой в сторону секретарши, сказал Виктор.
– А я пойду с Маслаком тему перетру.
– Нет проблем, - пожал плечами цыган.
– Если что - я рядом.
– Теперь мы будем твоей «крышей», - сказал Виктор, присаживаясь на стул.
– Кто это, мы? – настороженно спросил Борис.
– Цезаря знаешь?
– Знаю. Значит, ты у "центральных"?
– Я - бригадир. Теперь дань у тебя будем забирать мы.
– Да мне как-то всё равно: "медведковские", "казанские", или "центральные", - пожал плечами Борис.
– Чем вы лучше?
– Мы сильнее.
– А ты в этом уверен?
– Я всегда говорю только то, в чём уверен.
– Завтра Мусса со своими пацанами наведаются, приходи и ты. Вот тогда и посмотрим, кто из вас сильнее.
– Замётано. В котором часу они наведаются?
– Обычно приходят в два часа дня.
– Ну, тогда, до завтра, сообщи Муссе, что Циркач забивает ему стрелку.
– Циркач - это ты?
– Я.
– Надо же, а я и не знал.
– Теперь будешь знать, - сказал Виктор и направился к выходу из кабинета...
...На следующий день, ровно в два часа дня, Виктор с братвой вошли в помещение комплекса. Директор лично встретил их у входа и пригласил в свой кабинет, но Виктор отказался.
– Мы пойдём в бар, там и встретимся с "казанскими".
Борис молча кивнул головой. Народу в баре было немного, видимо, заполняется он ближе к вечеру. Виктор сел за свободный столик, а Будулай и ещё двое членов бригады расположились у стойки бара. Спустя несколько минут, в бар зашли трое. Один из них, видимо старший, внимательным взглядом окинул помещение, и неторопливой походкой направился к столику, за которым сидел Виктор.
– Ты, что ли, Циркач? Я – Мусса.