Пешка в чужой игре

Джоансен Айрис

– Предупреждаю, никаких больше выходок, Сара. Я говорю серьезно.

– Ты бы тоже передохнул, Бойд, – бросила она через плечо. – Сколько суток ты на ногах?

– Не ваше с Монти собачье дело.

Сара засмеялась:

– Ты еще сохранил чувство юмора. Ура! Раз так, то встречаемся через два часа.

Сара слышала, как он чертыхается ей вслед, пока она пробиралась по узкой, расчищенной среди развалин тропке к подножию холма, где разместились их временные пристанища.

Бойд Медфорд был отличным парнем. Лучшего начальника спасательной

команды трудно даже вообразить. И все, что он говорил, было более чем разумно. Но бывали случаи, когда разум ей отказывал, а интуиция, наоборот, вела ее к цели. Ей нужна была передышка – это Сара прекрасно понимала. Она видела столько мертвых тел…

И эта увядшая роза в девичьей руке.

Какие молитвы вознесла к небу в последний момент перед смертью эта юная женщина? Думала ли о своем младенце, которому уже не суждено было родиться? Наверное, нет. Землетрясение страшно еще и тем, что лишает человека способности мыслить в эти короткие секунды. Инстинкт один – бежать, но куда? Прятаться – но где? Может быть, девчонка лишь мечтала о том, чтобы смерть наступила скорее… без долгих мучений?

Монти прижался боком к ноге Сары, словно ища у нее защиты.

Так они и шли рядом весь путь до трейлеров, два понурых существа под слепящим полуденным солнцем.

Сара открыла дверь вагончика и пропустила Монти впереди себя.

Она наполнила миску водой из холодильника, но Монти устало вытянулся на полу, не притрагиваясь к вожделенной воде. Сара понимала его состояние. Она и сама чувствовала себя не лучше. Ни она, ни ее собака никогда не приучатся искать мертвых с тем же вдохновенным азартом, как и выживших.

В этом они солидарны с Монти.

Сара села на пол возле собаки и обняла ее.

– Все будет хорошо, – прошептала она. – Может быть, в следующий раз мы найдем маленького мальчика, как вчера.

А было ли это вчера? Дни и ночи вскипали в одном адском вареве, когда она и Монти работали в поисковой группе.

– Помнишь того малыша, Монти? Он остался жив, потому что ты его нашел. И поэтому мы с тобой будем продолжать поиски. Даже если нам обоим очень тяжело.

Больно было смотреть в грустные собачьи глаза. Тяжело было вспоминать раздавленную обломками беременную девчонку с увядшей розой в тонких пальчиках.

Стоит ли продолжать работу, рискуя собственной жизнью? Там уже настоящее кладбище. Там никого не осталось в живых. А что, если есть? Надежда коварна, она постоянно дразнит спасателя.

Она прилегла тут же, на брошенный на пол спальный мешок, рядом с золотистым ретривером. Монти вздохнул и опустил голову на лапы.

– Мы еще проверим с тобой все закоулки, – заверила его Сара, – но сначала надо передохнуть.

Монти проскулил что-то в ответ и закрыл глаза.

– Все в порядке… все хорошо, – убаюкивала она пса.

На самом деле все было плохо. Пес не выдерживал такого количества смертей. Ему отказывало не его уникальное чутье, а нервная система. Как и у самой Сары.

Она гладила золотистую

шерсть и ощущала мелкую дрожь под пальцами.

– Успокойся, Монти, я с тобой. Скоро все кончится, Монти, и мы вернемся домой. Ты же хочешь домой?

Монти в ответ повернулся на бок и, кажется, задремал.

Сара сомкнула тяжелые веки. Она невероятно устала, устали все ее мышцы и нервы. Но она отдохнет по-настоящему потом, а сейчас будет достаточно двух часов передышки – для нее и для Монти.

Она тоже провалилась в сон, тревожный и неглубокий, наполненный страшными видениями, которые переполняли ее подсознание.

1

Санта-Камаро, Колумбия, 12 июля

– Скольких мы потеряли? – спросил Логан.

– Четверых, – выдавил из себя Каслтон, почти не разжимая губ. Потом сделал над собой усилие и заговорил внятно:

– Еще двое в больнице, в тяжелом состоянии. Когда мы можем сняться с места? Мне кажется, что нам надо сматываться отсюда поскорее и куда угодно, хоть в пасть к дьяволу… Я чую, что здесь что-то не так. Я сам нанимал Бассета на работу. Я ошибся и виноват в том, что он исчез.

– Заткнись и дай мне хоть минуту подумать!

Логан окинул взглядом то, что оставалось от экспедиционного лагеря, на оснащение которого было потрачено столько сил и средств. Не прошло еще и трех суток, как он был уничтожен, но джунгли уже вползли сюда и потребовали свою долю добычи. Трава проросла под металлическими остовами сгоревших палаток, и лианы сладострастно обвили эти скелеты.

– Ты сможешь установить, чем Бассет занимался в последнее время?

– Нет.

Логан резко разжал ладонь и еще раз взглянул на кроваво-красного скарабея, мастерски вырезанного из коралла. Перепуганный до смерти Каслтон первым делом вручил его своему боссу.

– Так ты полагаешь, что это мне прислал Рудзак?

– Думаю, да. Я нашел это утром на пороге. На бумаге, в которую была завернута эта гадость, стояло ваше имя.

– Да, ты, наверное, прав. Это Рудзак.

Каслтон изучающе вглядывался в лицо босса.

– У Бассета осталась жена и двое детишек. Что вы им скажете?

– Ничего.

– Что значит – «ничего»? Вы обязаны рассказать им, что случилось.

– А что, как ты считаешь, я могу им сказать? Мы не знаем, где он и что с ним. Пока не знаем…

Логан резко отвернулся и направился к джипу.

– Рудзак убьет его, – вдогонку ему пробормотал Каслтон.

– Возможно.

– Так и будет… Я знаю…

– А я в этом не уверен. Может быть, он сначала попробует с нами договориться.

– Потребует выкуп?

– Да… В какой-то форме. Иначе какого черта ему понадобился живой Бассет?

– И вы собираетесь договариваться с этим ублюдком? После того, что он сотворил здесь с вашими людьми?

– Я буду договариваться хоть с самим дьяволом, если это принесет мне прибыль.