Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма
Шрифт:
В целях организации шпионской и иной подрывной деятельности на территорию Советской Украины вместе с бандами Палия и Янченко были направлены начальник разведки УВО Роман Сушко и начальник штаба УВО Ю. Отмарштейн. Польская разведка отрядила «в поход» и своих представителей — майора Флерека, поручиков Ковальского и Щалина. Об этом советским органам контрразведки стало известно от внедренного в штаб Тютюнника сотрудника ВЧК Сергея Карина-Даниленко. Благодаря ему впоследствии украинским спецслужбам удалось выманить Тютюнника на Украину и обезвредить его.
Отряды Палия и Янченко, встреченные советскими войсками под командованием Виталия Примакова и Григория Котовского, были наголову разбиты. По этому поводу Г. И. Котовский в газете «Пролетарская правда» за 27 ноября 1921 года писал: «17
По признанию Юрия Тютюнника, с апреля по ноябрь руководимые им отряды нанесли народному хозяйству Украины убытков примерно на сумму 25 млн долларов. В 20-е годы советские спецслужбы сумели обезвредить целую сеть подпольных националистических организаций, созданных с помощью УВО петлюровцами и финансировавшим их польским генштабом. Среди них — «Братство української державності», «Козача рада», «Всеукраїнський козачий комітет» и другие.
После провала петлюровской военной авантюры Советское правительство заявило Польше протест, ссылаясь на мирный договор, заключенный между Украиной и Польшей в марте 1921 года. В связи с этим, правительственные круги Польши официально отказались помогать Петлюре в его деятельности против Украинской ССР. В скором времени «главный атаман» покинул Польшу и подался в Париж. Здесь в мае 1926 года его настигла смерть от руки Самуила Шварцбарда.
Тем временем УВО в Галиции создало референтуры (отделы): организационную, боевую, политическую и финансовую. Особое место в УВО занимала разведывательная рефентура. Возглавлял ее бывший сотник УСС Осип Думин. Вокруг его личности было немало разных слухов. Одни считали, что он работал на польскую и советскую разведки, другие — что на немецкую. Скорее всего, как и его шеф Евгений Коновалец, он служил и немцам, и полякам.
Назначив Андрея Мельника руководителем УВО в Галиции, Коновалец выехал за границу. Весной 1922 года он встречался в Берлине с руководителем абвера Фридрихом Гемпом. Он подписал письменное обязательство передавать в распоряжение немецкой разведки всю собранную УВО разведывательную информацию. За это УВО стала ежемесячно получать от абвера девять тысяч рейхсмарок.
На службу к немцам…
По требованию абвера УВО перенесла центр своей деятельности на западноукраинские земли. Коновалец определил текущие задачи организации следующим образом: «Теперь, когда Польша подписала мирный договор с Советской Украиной, ситуация заставляет нас поднять знамя борьбы против Польши. В противном случае мы потеряли бы влияние не только на Родине, но и в лагерях военнопленных, где каждый наш солдат горит огнем мщения за оккупацию пилсудчиками Восточной Галиции и Волыни. Однако нашим смертельным врагом остается большевизм. Борьбу с поляками мы будем вести постольку, поскольку они сами будут вынуждать к этому».
Итак, вчерашние покровители стали врагами… Уже в 1922 году УВО развернула в Галиции террористическую и диверсионно-подрывную деятельность. На одном только железнодорожном транспорте было совершено 38 диверсионных актов. Также были сожжены воинские складские помещения и магазины возле города Перемышляны, на станции Львов-Бибрка была испорчена система телеграфно-телефонной связи, повреждены железнодорожные станции в Сопотове, возле Кут и Городка. Было предпринято восемь попыток взрыва железнодорожных путей, сожжены помещения полиции в Яворове, Городке, Угневе и Судовой Вишне. В том же году предпринято 20 покушений на тех, кого УВО назвало предателями и польскими пособниками. Было совершено 10 покушений на полицейских и их агентов, семь — на польских военнослужащих. Летом-осенью 1922
Польские власти отвечали адекватно и с террористами не церемонились. Боевиков вешали, приговаривали к пожизненному заключению, бросали в тюрьмы и концлагеря. Особой «популярностью» пользовался польский концлагерь в Картуз-Березе, где содержались представители всех оппозиционных партий. В конце 1922 года, при проведении акций так называемой пацификации, польская полиция задержала около 20 тысяч манифестантов, оказавшихся украинцами. По утверждению В. Мартынца (одного из приближенных Коновальца), поляки арестовали всех активистов УВО, не успевших выехать за границу или перейти на нелегальное положение. От нанесенного удара УВО не могла опомниться долгое время. Спад активности этой организации отмечали и немецкие источники. В частности, подчеркивалось, что в 1923 году постоянные аресты и разгромы ее звеньев, систематически осуществляемые поляками против украинцев, парализовали всю ее работу. Только единственное подразделение УВО еще подавало признаки жизни — это ее разведывательная служба.
Кроме того, после принятия Антантой 14 марта 1923 года решения о праве Польши на владение западными областями Украины в рядах УВО началась изрядная растерянность. В одном из конфиденциальных отчетов руководству организации сообщалось: «Из всех областей приходят отчеты о расширении деятельности коммунистов… В некоторых центрах самые лучшие члены ВО перешли в коммунистический лагерь».
В связи с угрозой распада УВО в западных областях Украины, с потерей ее разведывательных возможностей, летом 1923 года Коновалец собрал в Праге совещание руководящего состава своей организации. Об этом событии один из сподвижников Коновальца, подполковник М. С. Курах, отозвался следующим образом: «Коновалец… сделал доклад о создавшейся ситуации на международной арене. Существо доклада сводилось к тому, что ориентация на Польшу окончательно провалилась и необходимо искать более реальные силы, на которые могло бы опереться украинское националистическое подполье в борьбе против СССР…
Коновалец сказал, что, находясь в Берлине, он заключил соглашение с германскими правительственными кругами и генеральным штабом германской армии о помощи украинским националистам в осуществлении ими планов по созданию самостоятельного украинского государства. Его информировал генерал Гренер о том, что Германия готовится к предстоящей войне с целью сбросить с себя тяжесть Версальского договора и планирует в недалеком будущем агрессию против СССР и Польши. Коновалец поставил вопрос о необходимости ориентироваться на Германию, как на единственную страну, которая осуществит агрессию против СССР и Польши. Правительственные круги Германии, завершил Коновалец, согласны оказать помощь украинским националистам, если они примут активное участие на стороне Германии в борьбе с ее врагами».
В докладе Коновальца говорилось также о том, что «УВО полностью подпадает под влияние германской разведки и представляет в ее распоряжение свой разведывательный аппарат, средства пропаганды, кадры террористов и боевые силы, находящиеся в Польше, Советской Украине и в других странах».
Непосредственная связь УВО в Галиции с германской разведкой осуществлялась через проживающего во Львове полковника абвера Альфреда Бизанца и часто приезжавшего во Львов Ганса Коха, также являвшегося сотрудником абвера. Со стороны УВО за связь с немцами отвечал Михаил Матчак, который концентрировал у себя собранные членами УВО материалы и передавал их Бизанцу.