Пешки
Шрифт:
Она стояла у границы ограждения, отмеченной, для особо одарённых личностей ярко-желтой сплошной лентой с соответствующими надписями.
Том про себя угрюмо хмыкнул. И что эта фифа здесь забыла?
— Детектив Лодж, позвольте…
— Не позволю, — ответил он с едкой ухмылкой, но всё же направился в сторону девушки. — Что здесь забыла такая хорошенькая нимфа?
— Меня зовут Джилл Норфорт, я сотрудница «Ока Империи».
Лодж поморщился. Опять эти шакалы! Вездесущие журналюги всюду сующие свой нос в дела простых госслужащих. Лезут же, чтобы узнать самые сочные подробности, самые
— Разрешение на работу? — сухо осведомился детектив, предвкушая невнятный, полный стеснения и оправданий ответ.
Он прекрасно знал, что никто из представителей прессы и других масс-медиа не имеют права вести видеосъёмку или иные записи без трёх заветных бумажек: удостоверения, приказа главного редактора филиала и подписки о неразглашении особо жестоких подробностей от начальника Управления общественным порядком. Если с первым документом проблем не было никогда, то со вторым и третьим зачастую случались загвоздки. Гладко шло лишь у сотрудников «горячих» новостей. Впрочем, на Вентре их всего трое и каждого из них Лаэндэл знал в лицо.
Девушка удивлённо захлопала ресницами. Предсказуемая реакция. Смазливым журналисткам с рук сходило многое, даже работа, не оформленная по всем правилам. Допуски зачастую оформлялись задним числом. Но сегодня Джилл откровенно не везло, её ожидал не очень радушный приём.
— У меня есть удостоверение… — она с нотами несправедливой обиды в голосе полезла под накидку, нащупывая внутренний карман.
— Без разницы. Вы бы не успели оформить бумаги в столь короткий срок. Подозреваю, что у вас кроме корочки ничего нет. Ведь так? — она кинула. Фиолетовые глаза, выдающие в ней коренную жительницу Вентры, смотрели с мольбой. Не выйдет, детка, обломись.
— Вот когда всё будет готово, милости просим, — с насмешкой процедил сквозь зубы детектив. — Координаты для связи со мной возьмёте в Управлении.
Джилл опустила бушующий ненавистью взгляд себе под ноги.
— Хорошо.
— А теперь, извините, мне нужно работать. — Лодж развернулся и твёрдым шагом направился к криминалистам, оставив прекрасную, похожую на сошедшего с небес ангела девушку скучать в гордом одиночестве.
Она вздохнула, и, проглотив обиду напополам с зиждущейся ненавистью, открыла интерфейс и вызвала такси.
Ничего. Своё она ещё возьмёт.
Глава 2. Учебный корпус
За четыре года до описываемых событий. Вентра, 3608 год.
Анна Миддл воспользовалась самой скверной из сложившихся ситуаций — на волне обострения военных действий на противоположной границе Империи, она без особых проблем вступила в ряды добровольцев.
Выбор у девушки был сравнительно небольшой: десант, военно-космические силы или диверсионно-разведывательная специализация. Ловкой и гибкой, ей больше пришлось по душе последнее — возможность погибнуть была везде, ну а разведку готовили далеко не на чистых силовых или таких же однобоких умственных тренировках.
«Самый лучший бой — тот, которого
Таков был девиз разведки. А если этот бой все же состоится, они, курсанты, дадут отпор, даже если их застанут врасплох. С закрытыми глазами, полумертвые. И дело здесь не в патриотизме и воинской доблести, с самого первого дня Анну учили бороться за жизнь в самых нелепых, казалось бы, ситуациях.
Первый же выезд «на природу» стал для Энн филиалом ада в локальном значении.
Забросили их всего-то на 7 дней. Девушка поблажек не ждала, но то обстоятельство, что сразу после десантирования всю группу начали расстреливать холостыми, сильно подкосило боевой настрой.
Наверное, забавно было наблюдать со стороны, как здоровенные мужики, поддавшись паническому порыву, начали разбегаться, полностью забыв инструкции. И Анна тоже была в числе салаг.
Лишь шестеро, те, у кого был хоть какой-то опыт на смежных должностях, все сделали правильно. Им и повезло отправиться дальше, а Энн вместе с другими неудачниками пошла таскать камни под монотонное жужжание гнусов.
На третий день бессмысленных упражнений с перетаскиванием валунов, замешиванием грязи и прочих таежных радостей, их, уставших и вымотанных, поздно вечером решили перебросить к группе тех, кто пошел по тропе дальше. Без нежностей, времени на подготовку курсантам в грубой форме было приказано погрузиться на флаер и быть готовыми к десантированию.
Мало кого не интересовало, что за день ребята вымотались как рабы на плантациях. Назвался курсантом диверсионной группы — теперь ты уже не человек, ты — машина для убийства со всеми вытекающими, умная машина. Просто потому что глупых здесь не держали. Тренировки на грани выносливости человеческого организма перемежались с вопросами на внимательность или просто какой-нибудь абстрактной глупостью, на которую нужно дать достойный, а главное, правильный ответ.
Всего-то четыре километра от лагеря тех, кто двинулся по тропе. Как можно более бесшумно, с 35-килограммовыми рюкзаками сквозь бурелом, болота и овраги.
С такими условиями они хорошо, если через часа два будут уже на месте.
Влажная земля, скользящие под ногами мох и грунт, которые так и норовят провалиться, если у тебя вдруг не хватило ума прощупать тропу перед тем, как поставить ногу.
Анна в очередной раз безуспешно отмахнулась от хора кровососов. Интересно, что они здесь жрут? Комаров и прочей пакости в тайге очень много, а пищи — мало. Хотя матушке-природе виднее. Что за прелестная локация!
Нога угодила в нечто, громко чавкнувшее, по самую щиколотку. Девушка скривилась. Бесшумно надо идти, бесшумно.
То, что они, грязные, вымотанные, местами покусанные, все-таки вышли к лагерю, стало ясно, когда ровно над ухом в ствол дерева вонзился нож. Стандартный такой, увесистый ножище, по образцу тех, что им выдали в первую неделю службы.
Хорошо, что вовремя отстранилась. Сердце уже не замирало, как поначалу. Что это? Отупение, усталость, отрицание?
Свист оружия, резанувший слух, пролетел где-то на грани обыденности. Пальцы ловко нащупали рукоять и начали расшатывать нож. По ощущениям ручка наборная, а значит, шалит инструктор.