Пески Виды
Шрифт:
– Егор! Наша остановка скоро. – Аня пихнула брата, не став слушать его бурчания в ответ.
Небольшая поселковая станция окутала ребят лиловыми сумерками, запахами мазута и дерева, свежим вечерним ветром. На фоне тёмного гравия светился огонёк сигареты дяди Гриши, который всегда соглашался встретить семейство соседки бабы Кати.
– Ну, это, чего приуныли? – спросил он, сощурив правый глаз. – К бабке не хотите? А она-то ждёт! Уже, это, наготовила.
– Это-то и страшно, – буркнул Егор.
– Ну-у-у, тебе-то не помешает! – хохотнул дядя Гриша, хлопнув старшего Святого по тощему боку.
Егор
Мужчина забрал у слабо запротестовавшей Ани сумку и широким шагом двинулся через пути к припаркованной за кустами старенькой «Волге». Машина эта не менялась с годами, так же как её владелец. Как будто их сохраняла какая-то магия.
Аня невольно улыбнулась неуместной мысли, аккуратно перешагивая через нагретые за день рельсы. Сзади шаркал по дорожному щебню раздражённый брат.
Загрузив сумки в обшарпанный багажник, дядя Гриша отработанным движением уютно умостился за рулём. Несмотря на свою неприязнь к поселковому жителю, Егор залез на переднее сиденье, но демонстративно уткнулся в смартфон, который с трудом ловил здесь интернет. Наушники в ушах десятиклассника довершали демонстрацию полного безразличия к окружающим.
Ане оставалось только смотреть в окно, подпрыгивая на каждой колдобине разбитой дороги. В стареньком, кустарно приделанном на панель радио играла ретропопса. Девочке нестерпимо захотелось надеть наушники с любимыми «Драконами», но тогда она точно выпадет из реальности. А возвращаться в неё после пьянящих мелодий так же тяжело, как просыпаться после короткого ночного сна. Так что лучше уж она побудет в этой тряской, пахнущей бензином вселенной, чтобы потом встретиться с бабушкой в трезвом уме.
Снаружи совсем стемнело. Сперва ещё мелькали мягко светящиеся окошки пристанционной части посёлка и редкие фонари. Потом машина выехала на просёлочную дорогу, и мимо побежали тёмные лесные дебри. С окружающей чернотой контрастировали только жёлтые круги фар на грунтовке.
Что произошло дальше, Аня поняла не сразу. Прямо на дороге в свете машины застыла выбеленная, будто восковая, фигурка небольшого зверька.
Резкий гудок разрезал тишину безлюдного места.
Зверёк не пошевелился – только смотрел на приближающуюся смерть.
Дядя Гриша завернул трёхэтажный мат и крутанул руль в самый последний момент. Аню бросило вправо, потом вжало в сиденье. Резкая волна страха прокатилась по пищеводу вверх. Девочка взвизгнула и зажмурилась. Машину несло. Ещё чуть-чуть – и она полетит кубарем. Жалобно скрипнули тормоза, в салоне запахло какой-то мерзкой гарью.
Егор, схватившийся за верхнюю ручку, коротко выругался. Машина замерла на обочине, почти в придорожных кустах. Не переставая ругаться, дядя Гриша вылез наружу. Из его длинной реплики цензурными были только слова «лиса» и «сдохнуть». Внезапно Аня почувствовала знакомый, тянущий жилы страх. Будто снова луна заливала мёртвым светом сквозь высокие стрельчатые окна ставший бесконечным коридор. Эффи? Но как?! Её не может быть в мире без магии! Её вообще нигде не может быть!
Дядя Гриша между тем встал у открытой дверцы, так никуда и не дойдя.
– Что-то сердце пошаливает, – и он кулём рухнул обратно на водительское место.
Дверь уютно хлопнула, отсекая пассажиров от прохладного
– Да чё там такое? – Егор включил фонарик. Отцовский подарок он всегда носил при себе. Жёлтый круг выхватил из окружающего мрака странное животное. Половина лисы была чёрной, и Аня бы не поручилась, что это шерсть. Другая отливала обычной рыжиной. Зверёк сощурил глаза, постоял ещё несколько секунд и, будто спохватившись, побежал к лесу на другую сторону дороги.
– Вашу Машу… – хрипло выдохнул дядя Гриша. – Это ж та тварь, которая у Афанасьевны кур пожрала! А я, дурак, посмеялся тогда с Пашкой, когда она сказала, что испугалась до чертей. А щас у самого сердце чуть не того… Вы как, целы? – Он оглядел своих пассажиров. Аня почувствовала, как страх утекает, словно просачиваясь через трещины в обивке салона, немного вымученно улыбнулась и кивнула.
Егор убрал фонарик и хмуро бросил:
– Давить надо было…
Аня промолчала. В иной ситуации она бы вступилась за животное, но сейчас опыт подсказывал, что причинить вред существу на дороге куда сложнее, чем думает Егор.
– Надо было, – помолчав, согласился дядя Гриша. – Тока я не обучен тварей бессловесных за здорово живёшь убивать.
Брат фыркнул и снова надел наушники.
Через десять минут и одну сигарету дядя Гриша выяснил, что в машине что-то накрылось. Поэтому пришлось вызывать подкрепление из деревни.
Затянувшееся ожидание ребята скрашивали музыкой, каждый своей. Водитель, скрытый поднятым капотом, копался с фонариком Егора во внутренностях машины. Наконец на дороге вновь появился свет небольших фар. Порыкивая и коптя, к обочине подкатил мотоцикл с коляской.
В деревню Егор и Аня въезжали уже в плотной, обволакивающей темноте. Лицо горело от встречного ветра. Усталость буквально валила с ног. И девочка с радостью обняла встревоженную бабушку, ждущую их у калитки. Брат буркнул только: «Привет, ба» и, перекинув сумку через плечо, просочился в дом.
– Ох, да что же делается-то?! – слёзно вздыхала большой грудью баба Катя. – Совсем Гриня совесть потерял! Неужто машину загодя проверить не мог? Я тут чуть умом не рехнулась! Деточка моя! – И она поцеловала Аню в макушку.
Она и раньше так делала. Теперь же Аня обогнала бабушку в росте, и та могла чмокнуть её в голову, лишь когда внучка наклонялась и обнимала её.
Говорить о странной лисе Аня не стала. Она было заикнулась, но вовремя спохватилась: незачем беспокоить бабушку ещё и аварией.
В доме всё так же вкусно пахло старой бумагой и пирогами. Аня вспомнила избушку Руты. Там царил травяной дух, но наверняка они нашли бы о чём поговорить с бабушкой Катей. Папа предлагал как-то забрать пожилую женщину в город, в более цивилизованные условия. Тем более что Святые планировали купить отдельную квартиру бабушке Томе – родители даже присмотрели подходящую в соседнем доме. Но баба Катя наотрез отказалась покидать родную деревню и оставлять могилы предков. Аня подозревала, что дело не только в этом – такая красота царила летом в Строжнах.