Песнь для Близнецов

Белякова Евгения Петровна

Насколько Гринер мог заметить, из всего корабля, с Тео раньше были знакомы только капитан Рашид, да его помощник, тот самый одноухий Нарзун. Причем помощник держался от женщины как можно дальше.

– Чего это он? – спросил Гринер у Рашида, когда Нарзун в очередной раз, завидев приближающуюся Тео, скрестил пальцы и поспешно убрался к другому борту.

– Боится колдуний, – ответил Рашид. – Хотя при нем Тео в одном из плаваний на «Звезде» спасла и корабль, и команду от бури. Но в тех местах, откуда он родом, не доверяют женщинам с волшебной силой.

Плавание проходило спокойно. Капитан не раз говорил, что им невероятно везет. Обычно зимой

корабль основательно трепали ветра, прежде чем он возвращался в гавань. А в этот раз – ни облачка на небе, и ровный, сильный ветер в корму. И вроде бы он радовался, но Гринер чувствовал, что за внешним довольством стоит опасение того, что после «слишком хорошо» обязательно бывает что-то нехорошее. Он решил поговорить с Тео.

– Я знаю, ты вроде как пока без магической силы… а я просто не умею справляться с погодой. Неужели нам и правда просто везет?

– Не бывает простого везения, Гринер, – ответила магичка. – Это магия и есть. Но она сама по себе, я тут ни при чем. Просто мы… плывем в нужное место в нужное время. И, кстати, о серой магии…

Когда Тео рассказала ему о том, что понятия не имеет, где находятся арахандские маги, и искать их придется Гринеру, юноша засомневался, что справится.

– Тебе не нужно ничего делать специально, – объяснила Тео. – Ты просто должен… настроиться на то, что твоя задача – найти их. И тогда решение придет само. Но для того, чтобы настроиться… – Она сняла с шеи висящую на крепкой цепочке фигурку скорпиона из агата и протянула ученику. Гринер сначала отпрянул, поскольку, по вполне понятным причинам, испытывал глубочайшее недоверие к любым штукам, надеваемым на шею. Тео успокаивающе похлопала его по плечу:

– В ней ничего магического нет, клянусь.

– Тогда зачем она мне?

– Для фокусировки твоего желания найти магов. Со временем ты сам сделаешь ее магической, за счет своего намерения, и она приведет нас к ним.

Гринер позволил надеть на себя цепочку и потребовал подробных объяснений, но Тео лишь головой покачала:

– Не могу, Гринер. Магия в Араханде совсем другая… а какая именно – тебе смогут ответить только хакаси, сами маги. Ты, главное, твердо и непоколебимо будь уверен в том, что мы их разыщем, желай этого всем сердцем – и дорога сама приведет нас к Скорпиону.

– Но ты же их видела, общалась с ними, значит знаешь, где…

– Просто поверь мне на слово. Если я приведу вас в оазис Шеккеле, там мы найдем лишь занесенные песком колодцы. А если поедем через Красные и Черные пески на юг от Араханда, – и это при условии, что выживем в них, что очень маловероятно, – то нас встретят неприступные горы, без малейшего признака ущелья. Я дважды находила хакаси, и оба раза случайно. И оба раза меня предупреждали, что вернувшись, я их не найду. «К нам каждый новый раз ведет новый путь», мне сказали. Это вроде… испытания, что ли. Ты должен не просто приехать на знакомое место и постучать в дверь – а доказать, что они действительно тебе очень, очень нужны.

Гринер смирился с необходимостью «идти туда, не знаю куда», но один вопрос не давал ему покоя:

– А если мы будем искать их год? Или два, или три? Весь мир может погибнуть за это время!

– Вот и держи это в голове, думая о хакаси, – Тео потрепала юношу по отросшим волосам, стоящим торчком от соленой воды. – Если будешь думать о них так же настойчиво, как мучаешь вопросами меня, они встретят нас с поклонами уже в гавани Аджиры.

День шел за днем. Гринер пару раз связывался с Дереком, но в ответ

на свои расспросы получал только короткое: «Все нормально. Все идет по плану». Каждый раз, как он пытался спросить, как там Шезара и Дориан, Дерек прерывал связь. Да и была она тонкой, непрочной – Гринер словно касался лишь самого края сознания Дерека. Тео, услышав об этом, отдала ему свой кристалл, уверив юношу, что, когда его добыли из пещеры, Кендрик даже не родился. «Мне он все равно пока особо не нужен, а тебе поможет связываться с Дереком», – сказала она.

Гринер согласился, прибавив кристалл на цепочке к висевшему на шее скорпиону.

Плавание было мирным, размеренным… вокруг, когда ни посмотри, увидишь лишь бескрайнее море. А под ногами одна и та же палуба. И это успокаивало. И тяжелая физическая работа Гринеру нравилась – знай себе драй доски, или размазывай смолу. Не надо ни интриговать, ни вычислять, как отзовется на окружающих тот или иной твой поступок; какие будут последствия каждого твоего шага или слова. Вернее, Гринер прекрасно знал последствия – если вымыть палубу от сих до сих, она будет чистой. И все. Эти две недели были временем, которое они тратили на то, чтобы восстановиться, прийти в себя, расслабиться. «Заслуженный отдых, – думал Гринер, – для меня, Тео и Рика». И тут же возникала другая мысль: «А у Дерека такого отдыха нет».

Черный маг чуть высунулся из-за обледеневшего валуна и тут же на него полетела каменная крошка вперемешку со льдом. Краем глаза он успел увидеть разъяренную женщину – вернее, тварь, которая приняла женский облик, вкупе с длинными, заканчивающимися роговыми шипами отростками, торчащими из тела. Синюшная кожа, безумный взгляд.

– Лупит поверху, – скривился Дерек. – Что ей мешает обойти нас сбоку и попытаться убить?

– На наше счастье, она непроходимо тупа, – откликнулась Хелена, скрючившаяся рядом. – Но я пока не видела ее слабое место… а если она не даст нам высунуться, то и не увижу.

– Я отвлеку, – сказал маг и ринулся от валуна к ближайшему толстому дереву.

Тварь имела шесть отростков – двумя из них, растущими из верхней части плеча, она цеплялась за ветку, на которой висела. Остальными четырьмя она слепо размахивала во все стороны. Завидев мага, она завыла и хлестнула щупальцами. Одно «лезвие» просвистело у лица Дерека, другое мазнуло по дереву, за которым он успел спрятаться, и в воздух полетели щепки.

– Ну что, видела? – крикнул Черный Хелене.

– Нет… Давай еще раз!

Дерек тихонько выругался и припустил к следующему дереву. Впрочем, «припустил» – не совсем верно сказано: глубокий снег мешал развить скорость, позволяющую не особо беспокоиться за свою жизнь. Дерек экономил силы для боя и потому пользовался тем, что ему дала природа – ногами. Можно было, конечно, полетать вокруг твари, насмешливо улюлюкая, но тогда – кто знает, хватило бы у него энергии расправиться с ней? Прямой удар он уже пробовал – в самом начале, когда они с Хеленой натолкнулись на тварь-женщину в лесу неподалеку от места Прокола. Правда, она тогда не походила на порождение Ничто – да, страшно худая, иссиня-бледная, будто пережила смертельную болезнь, но… человек. Дерек сначала подумал, что женщина – жертва твари, которая каким-то образом выпила жизненную силу из первой подвернувшейся крестьянки, но осторожность заставила засунуть благородный порыв куда подальше и сначала проверить, – и не зря. Стоило им приблизиться, как стон женщины превратился в визг, а она сама – в чудовище.