Песнь кецаля. Уакерос. Врата дракона
Шрифт:
За что еще была благодарна девушка Ивану Петровичу, так это за коробку с «игрушками». Они-то ей пригодятся в первую очередь. Ее любимые «глоки» соседствовали с «береттами», классические автоматы Калашникова с модерновыми израильскими УЗИ. Пару десятков ручных гранат какой-то невиданной конструкции. Бетси взяла одну из них. Легкая, как раз по ее женской руке. Интересно, а какова же ее взрывная мощность?
Экспериментировать, однако, не стала. А то чего доброго разнесет в пух и прах гостиничный гараж, где она сейчас обосновалась, да еще и с самой гостиницей в придачу. Что тогда будут
Надо бы туда наведаться, поскольку его хозяином является бывший футболист из Саутгемптона. Какой-никакой, а «земляк». Вдруг чего расскажет нужного и любопытного. Там же можно арендовать и лошадь, чтобы проехаться на озеро. Тут всего полторы мили, но зачем бить ноги, если можно совместить приятное с полезным.
Решено. Сейчас же и отправимся на верховую прогулку.
Элизабет быстренько сложила все вещи обратно в металлический контейнер. И как это Джунковскому удалось переправить сюда такие сокровища в целости и сохранности? Или он волшебные слова знает? Теперь главная проблема в том, чтобы обезопасить снаряжение от посягательств любопытных. Хитрых замков, навороченных комплектовщиками на контейнер, явно маловато. Хороших специалистов по взлому можно легко найти даже в таком забытом богом и людьми месте, как Гуатавита.
Мисс МакДугал пока не придумала ничего лучшего, как арендовать все помещение гаража на два месяца. Поскольку все автомобили, некогда содержавшиеся здесь, были конфискованы партизанами и парамилитарес, хозяин отеля особенно не стал возражать, чтобы гараж был временно преобразован в исследовательскую археологическую лабораторию. Три тысячи североамериканских долларов привели его в экстатически коматозное состояние. Он даже предложил англичанке выставить у ворот вооруженную охрану, но девушка решительно отказалась. Зачем привлекать лишнее внимание к обыкновенному складу?
Хорхе Солана, попыхивая неизменной сигарой, сидел на крыльце своего дома, расположенного прямо возле паба «Солсбери Грин», где уакеро любил осушить кружечку-другую темного «Гиннеса» или пропустить пару рюмок агуардьенте.
Он увидел, как в заведение зашла эта полоумная девушка-гринго, вздумавшая в одиночку искать здесь сокровища индейских уак. Странно, однако белокурая леди понравилась Хорхе. Поговорив с ней совсем немного, уакеро признал в иностранке родственную душу.
О древностях девушка говорила с удивительным для ее пола и возраста восторгом. Причем искренним, а не наигранно-экзальтированным. Точно так же относился к старым индейским цацкам его младшенький, Энрике.
Нельзя сказать, что для самого Соланы-старшего находимые им артефакты были всего лишь кусками драгоценного металла, которые можно толкнуть за приличные деньги скупщику, а потом долго жить в свое удовольствие. Нет, он с должным уважением и даже трепетом прикасался к славному достоянию своей страны. Просто Хорхе был в своем деле профессионалом. Время остудило в нем юношеский восторг. Старое золото муисков было его работой. Он знал о нем если не
А вот девчонка, по всей видимости, еще не растратила молодого задора. Хорхе ей даже позавидовал чуток.
Ему всегда хотелось дочку. Но жена после вторых родов заболела и уже не смогла дарить Солане детей.
А теперь у него и вовсе никого не осталось.
Белокурая девушка появилась из-за угла паба уже верхом на лошади. Молодец Хесус Аррубла, дал ей Ласточку – быстроходную, но весьма смирную и покладистую лошадку. Да, видать и хозяину паба приглянулась красивая «землячка». Ласточку он не дает кому попало, только ближайшим друзьям и уважаемым клиентам.
Уакеро одобрительно посмотрел в спину удалявшейся в сторону озера наездницы. Хорошо держится в седле. По всему видно, что не новичок в верховой езде. Хорхе и сам был в этом деле мастаком. Пару раз брал приз на ежегодных скачках, устраиваемых сеньором Аррублой по случаю Рождества.
Ну-ка, ну-ка, а это что за хмырь увязался следом за ней на джипе? И едет этак медленно, подленько. Километров десять-пятнадцать в час, не больше.
Сердце Хорхе Соланы бешено забилось в груди.
В водителе он узнал одного из ближайших соратников Федермана. Того самого гада, чьи люди лишили Хорхе Солану семьи…
Спустя пять минут еще один наездник помчался карьером в сторону озера Гуатавита.
Разноцветный попугай, примостившийся на ветке невысокого дерева, пригорюнившись, склонил голову набок.
Птице было скучно. Вокруг не происходило ничего любопытного.
Нет, конечно, покой – вещь замечательная. Никто не мешает думать о том, о сем. Можно вот так сидеть и час, и два…
Но всему же есть предел. Например, сейчас попугаю хотелось бы за кем-нибудь понаблюдать. Однако в поле его зрения не было ровным счетом никого и ничего.
Только Озеро.
Над его серебристо-темным зеркалом стоял негустой туман. Крутые черные скалы, поросшие густым лесом, всматривались в воду. То ли любовались своим отражением, то ли им тоже было скучно, и они хотели рассмотреть там, в глубинах, что-то любопытное.
Легкий ветерок парил над водами, тщетно стараясь разогнать туман. Не получалось. Ветерок переключил свое внимание на прибрежные деревья, чтобы те своими ветками помогли ему справиться с белесой дымкой. Но был он слишком слаб, чтобы совладать с могучими зелеными великанами. Те лишь презрительно шелестели листьями, отвечая на неуклюжие попытки ветра заключить с ними союз против тумана.
Попугай было заинтересовался всей этой возней, но почти сразу же отвлекся. Его привлекло что-то более достойное внимания.
Сначала мимо его дерева промчалась девушка-наездница. На самом берегу Озера она прервала бег своей лошади и соскочила на землю. Подойдя совсем близко к воде, присела на корточки и зачерпнула ладонью прохладную влагу. Брызнула ею себе в лицо.
Представив, как ледяные капли летят ему прямо в голову, попугай поежился. То, что вода обжигающе ледяная, он убедился совсем недавно, когда летал к Озеру, чтобы утолить жажду.