Песнь кинжала и флейты
Шрифт:
Не было пения менестрелей, но их в полдень вне праздника быть и не должно. Разве что у фоморов – тёмных эльфов, поклонявшихся лунной богине Домну в противовес альвам – эльфам светлым, приветствующим Дану, богиню солнца. Да и то серокожие бы плясали с наступлением сумерек, а никак не при свете дня, хоть сегодня и полнолуние.
У косой мечети действительно ощущалось какое-то движение. Уже начиналась подготовка к вечернему торжеству. На башню трудящиеся там высокие беловолосые служки с серо-фиолетовыми лицами поднимали крупные резные украшения ночной символики из металла: лунные знаки разных народов, колдовскую атрибутику…
Иногда Ди завидовала
И девушке это не шибко нравилось. Обычно связанные с кровавой луной пророчества не предрекали ничего хорошего для всех народов Иггдрасиля. Это был знак конфликтов, символ войн, вымпел перемен и знамя грядущих раздоров. Ничего не понимавшая в политике, она надеялась, что у эльфийского народа мир с орками, и с людьми, что с Империи, что с Северных королевств, хотя и те, и другие, понятное дело, весьма хотели бы претендовать на столь процветающее место, как Лонгшир.
И тут её осенило. В голову, наконец, пришла причина этой внутренней тревожности. Этого чувства, что что-то вокруг как-то не так. Не хватало парочки привычных дневных звуков – топота ног о брусчатку и голосов вокруг. Было ощущение, что на улицах гуляет в дымке очень мало народу, будто все перепугались и сидят где-то по домам в такой час.
– А может… ну… не пойдём? – сжала она покрепче руку Вира.
– Чего ты? Думаешь, там опасно? Это же просто туман, мельчайшие капли воды в воздухе. Что может быть там страшного? – усмехнулся он, но Ди лишь стыдливо отвела свой взгляд. – На вот, пусть придаст тебе смелости, – протянул он ей свой кортик.
Она нехотя взяла, подумав: мол, как же так, брат теперь останется безоружным. Но самой с двумя ножами было как-то и вправду спокойнее. Биться левой рукой он её тоже учил, как раз вручая свой клинок на тренировки. За этот Горлаку уже было заплачено, кинжал принадлежал лично Виру, однако дорожила им Ди даже больше, чем тем, который ни в коем случае нельзя потерять. Не зря же она вчера на тренировках теряла драгоценные секунды, ударяя по локтю, чтобы вернуть себе оружие.
Мелькнула мысль, что в густой мгле невозможна торговля, так что Диана немного волновалась за мадам Дарье, высокую местную эльфийку, торгующую разными привозным сухофруктами. Та всегда, ещё с раннего детства Ди, угощала плутовку горстью орехов и курагой, была очень доброй. И заодно чуть ли не единственной, из чьей палатки озорная девчонка никогда не подворовывала. А сейчас она беспокоилась, как же мадам теперь там, в тумане.
Чем дальше они шли, тем гуще становился морок. Видимость терялась и ускользала в клубах водяного пара, почти не имевшего запаха, разве что создавалось ощущение лесной свежести, будто они бродят не по городу, а где-то в дебрях у болот.
– Эрикель! – откуда-то с левого спуска, где туман был ещё более густым, на вилкообразном перекрёстке звучал женский голос. – Эрикель, где ты? Ну, хватит меня пугать, это уже не смешно. Взрослый мужик, называется. Ну, где ты есть? А? Дурак! – ругалась она, просвечивая сквозь дымку едва заметным силуэтом в длинном зелёном платье.
Ди и Вир прошагали мимо, до забав влюблённой парочки им не было особого дела. Если б у этой женщины в тумане пропало дитя, может, сестрица и подбила
Денежная система по континенту почти везде придерживалась единого стандарта. Что в морозном западном Фуртхёгге, что в не менее оледеневшем Мимире – царстве горных кланов гномов, что в Империи, что даже у кентавров с минотаврами в Кернане или где-нибудь в Таскарии, пустыне Нид или архипелаге Настронд.
Мельчайшей монетой была полушка – пол-медяка, тонкая, лёгкая, разменная и не настолько уж редкая, так как на неё невозможно было что-то купить. Сотка полновесных медяков составляла четвертак бронзы. Одну четвёртую от полноценной бронзовой монеты. Сотка бронзовиков аналогично составляла одну четверть полновесного серебряника, такие монеты в одну четвёртую веса часто меж собой именовали «серебряком». А вот сотня серебра равнялась вовсе не четверти золотого, а всего лишь его одной десятой или так называемому «десятнику», названию созвучному устаревшему термину старшего среди рабочих или солдат.
А вот десять золотых десятников уже имели вес полноценного золотника. Толстой и тяжёлой монеты, которую Вир с Дианой отродясь в глаза не видали. Но знали, что там должен быть изображён герб правителя, на чьей территории располагался монетный двор, её отливший. Например, здесь, в Стелланторе, на королевской золотой монете был бы герб охваченного огненной магией волшебного меча, вокруг которого вертится огромная корона зубцами ввысь. Ну, или проще говоря, огненный меч внутри короны.
– А где Туррил? Куда подевался? Был же здесь сзади! – у лавочек глядела по сторонам компания разномастной молодёжи: в основном людей, но также двух карликов среди них и хвостатого фелина – представителя лохматой расы полулюдей-полукошек.
Ребята постарше Вира, кого-то из них брат с сестрой даже знавали из местных, однако сказать, чтобы прям дружили, было нельзя. Их дуэт вообще жил довольно замкнуто и необщительно. Флейтист выступал бардом в тавернах, развлекая гостей города своей музыкой, Ди чаще всего была предоставлена сама себе, бегая по крышам с городскими кошками и не стремясь обзаводиться друзьями.
Конечно, она периодически болтала и прогуливалась с кем-нибудь из встреченных ровесниц типа Герты, любящей кормить уток, но не сказать, что с кем-либо была близка. Вообще попутчики, считала Ди, лишь обуза да помеха хорошему воришке. Вир тоже обычно приглядывал за сестрой, заставлял учиться или хотя бы тренироваться. Времени шляться в компании подростков у него особо не было.
Разве что Виола, молодая эльфийка с раскосыми глазами, из семьи расы белгов, жившей от них через два дома, занимала явно особое место в его сердечке. Вот только он не решался даже подойти и заговорить с ней, не то что уж там позвать на свидание. Белги, племена так называемых «лесных эльфов», являлись самыми низкорослыми в роду, почти с человека, как и они с братом, полуэльфы, лишённые рослой комплекции предков светлых дану.
А те, с кем брат с сестрой общались в детстве и резвились в компании беззаботной ребятни, устраивая догонялки, игры в снежки и тому подобное, из города давно уехали, перебравшись в Империю в поисках лучшей жизни. Тем более что основную часть друзей детства как раз составляли люди, а эту расу в самой могущественной державе чествовали больше всего.