Песнь льда и огня. Книги 1-9
Шрифт:
— Мертвые не встают из могил, — заспорил Хелдон, — и никто не живет тысячу лет. Их не меньше двадцати, лордов-покойников — когда один умирает, его заменяет другой. Нынешний — это корсар с островов Василиска, полагающий, что на Ройне можно нажиться лучше, чем в Летнем море.
— Я тоже слышал о нем, — сказал Утка, — но другая история мне нравится больше. Он в отличие от прочих каменных был настоящей статуей, но из тумана вышла серая женщина и коснулась его губ холодным как лед поцелуем.
— Хватит. Заткнитесь все, —
— Что там? — затаила дыхание септа.
— Где? — Тирион ни зги не видел в тумане.
— Движется что-то. Рябь на реке.
— Да черепаха это, — весело заявил принц. — Большой костохряст. — Он выбросил вперед шест и оттолкнулся от зеленого обелиска.
Из тумана возник затонувший храм. Яндри и Утка налегли на шесты и медленно прошли на корму. Мраморная лестница, вырастая из ила, уходила, закручиваясь, в пустой воздух. За ней смутно виднелись поваленные шпили, безголовые статуи, деревья с корнями длиннее лодки.
— Он был самым богатым и красивым на всей реке, — сказал Яндри. — Кройян, праздничный город.
Слишком богатым, слишком красивым. Драконов искушать неразумно. Затопленный город окружал их со всех сторон. Бледные кожистые крылья взмахнули в тумане, но всю фигуру карлик не разглядел.
Вскоре они увидели чей-то другой огонь.
— Эй, на лодке, — донеслось оттуда, — кто будете?
— «Робкая дева», — откликнулся Яндри, — а вы?
— «Зимородок». Вверх или вниз?
— Вниз. Шкуры, мед, эль и свечное сало.
— А мы вверх. Ножи, иголки, кружева, полотно, вино с пряностями.
— Что слышно в старом Волантисе?
— Война будет.
— Где? — крикнул Грифф. — Когда?
— На исходе года. Ниэссос и Малакуо идут рука об руку, слоны заполосатели. — Голос удалялся, лодочный огонь исчезал из глаз.
— Разумно ли перекликаться с лодками, которых не видишь? — спросил Тирион. — А если это пираты? — Кинжальное озеро «Дева» миновала удачно, ночью, никем не замеченная. Утка якобы видел во тьме корабль Уро Немытого, но «Дева» шла против ветра, и Уро, если то был Уро, к ней интереса не проявил.
— Пираты в Горести не пойдут, — сказал Яндри.
— Что бы это значило — полосатые слоны? — бормотал Грифф. — И Ниэссос с Малакуо… Ниэссоса Иллирио давно купил с потрохами.
— Сырами платил или золотом? — съехидничал Тирион.
— Остроты свои держи при себе — туман они все равно не прореживают.
«Да, отец», — чуть было не сказал Тирион. Слоны, как он полагал, вполне могли объединиться с тиграми против драконов. Может быть, торговец сырами неверно оценил ситуацию. Человека можно купить за золото, но только кровь и сталь делают его верным.
Он снова помешал и раздул угли. Мерзкий туман, мерзкое место, мерзавец Грифф. Тирион сохранил ядовитые грибы, собранные в усадьбе Иллирио, и временами испытывал искушение подсунуть их Гриффу за ужином. Беда в том, что тот почти ничего не ест.
Изилла
Из реки поднялось нечто горбатое и зловещее. Остров? Скала, поросшая мхом и папоротником? Нет… деревянный замок, тоже разрушенный. Шпили — как сломанные копья, башни без крыш. Чертоги, галереи, изящные арки, стройные колонны, террасы, беседки.
Запустение и уныние.
Серый мох покрывал ковром упавшие камни и бородой свисал с башен. Из окон, дверей и арок сползал черный плющ. Тирион, несмотря на туман, смог заметить, что некогда этот замок был в пять раз больше и в сто раз красивее Красного.
— Дворец Любви, — тихо вымолвил он.
— Так его называли ройнары, — сказал Хелдон. — Последние тысячу лет он называется Дворцом Горя.
Руины всегда навевают грусть, но еще грустнее, когда знаешь, чем они были раньше. Когда-то здесь звенел смех, в садах росли цветы и сверкали на солнце фонтаны. По этим ступеням всходили влюбленные, под дырявым куполом скреплялись поцелуем бессчетные браки. Тирион в который раз вспомнил Тишу, свою недолгую леди-жену. Это все Джейме. Его кровь, его старший брат. Он приносил маленькому Тириону игрушки — обручи, кубики, деревянного льва. Подарил брату первого пони и научил ездить на нем. Когда он сказал, что купил младшему и жену, Тирион даже не усомнился. С чего бы? Джейме был Джейме, а она — просто девочка, хорошо сыгравшая свою роль. Тирион боялся этого в самом начале, когда она впервые улыбнулась ему и взяла его за руку. Родной отец не любил его, за что же она полюбила? За деньги, само собой.
Арбалетная тетива снова прогудела в тумане, лорд Тайвин крякнул и хлопнулся задом на камень. «Куда все шлюхи отправляются», — так он сказал. Куда же это? «Куда ушла Тиша, отец?»
— Долго нам еще терпеть этот проклятый туман?
— Около часу, — ответил Хелдон. — Выйдем из Горестей, и все пойдет веселее. На Нижнем Ройне за каждым поворотом деревня. Сады, виноградники, золотые нивы, рыбаки, горячие бани, сладкие вина. Даже города, хоть Семи Королевствам впору: Селхорис, Валисар, Валан-Терис.
— Прямо впереди, — предупредил молодой Грифф.
Тирион сначала подумал, что это плоскодонка наподобие «Зимородка», но нет. Огонек в тумане разгорался все ярче; вскоре рядом стал виден другой огонь, а там и третий.
— Мост Мечты, — определил Грифф, — а на нем полно каменных. Многие поднимут вой, когда мы подойдем, но нападать вряд ли станут. В большинстве своем они слабаки, неуклюжие и безмозглые. Ближе к концу все поголовно сходят с ума и вот тогда делаются опасными. Если что, отбивайтесь факелами и ни в коем разе не давайте прикоснуться к себе.