Песнь льда и огня. Книги 1-9
Шрифт:
— Почему к тебе?
Он пожал плечами:
— А почему бы и нет? Я здесь мастер над монетой, личный советник короля. Селми и лорд Ренли уехали на север встречать Роберта, лорд Станнис отправился на Драконий Камень, остались только я и мейстер Пицель. Я был самой очевидной кандидатурой. Я всегда был другом твоей сестры Лизы, и Варис знает об этом.
— А Варис знает о…
— Лорд Варис знает обо всем… кроме причин, которые привели тебя сюда. — Он приподнял бровь. — Итак, почему ты здесь?
— Жена вправе желать мужа, а если мать решила повидать дочерей,
Мизинец расхохотался:
— Весьма убедительные доводы, миледи, однако прошу вас не рассчитывать, что я поверю им. Для этого я знаю вас слишком хорошо. Как там говорят Талли?
Горло Кейтилин пересохло.
— Семья, долг, честь, — строгим голосом повторила она. Петир хорошо знал этот девиз.
— Семья, долг, честь, — отозвался он. — И то, и другое, и третье требуют, чтобы ты оставалась в Винтерфелле, где десница оставил тебя. Нет, миледи, что-то случилось, твое внезапное путешествие свидетельствует о срочном деле. Прошу, разреши мне помочь тебе, старые друзья должны полагаться друг на друга.
В дверь негромко постучали.
— Войдите, — позвал Мизинец.
Дверь открыл пухлый, надушенный, напудренный и безволосый, как яйцо, человек, в жилете, расшитом золотой нитью, и свободной мантии из пурпурного шелка. На ногах его были шлепанцы из мягкого бархата с заостренными носами.
— Леди Старк, — сказал он, принимая ее руку обеими, — я просто счастлив видеть вас после столь долгих лет. — Прикосновение его было мягким и влажным, а дыхание отдавало сиренью. — О бедные руки! Неужели вы обожглись, милая леди? Пальцы столь нежны… наш добрый мейстер Пицель делает великолепную мазь, я могу послать за горшочком?
Кейтилин высвободила руку.
— Благодарю вас, милорд, но мой мейстер Лювин уже приглядел за моей раной.
Варис покачал головой:
— Я с глубокой скорбью узнал о случившемся с вашим сыном. Он так молод, но боги жестоки.
— В этом я с вами согласна, лорд Варис, — проговорила она. Титулом этим пользовались лишь из почтения к члену совета; лорд Варис ничем не правил, кроме собственной паутины, и был повелителем лишь своих шептунов.
Евнух развел мягкие руки.
— Но я все-таки надеюсь, милая леди. Я весьма уважаю вашего мужа, нашу новую десницу, и знаю, что мы оба любим короля Роберта.
— Да, — пришлось согласиться ей. — Конечно.
— В стране еще не было короля столь любимого, как наш Роберт, — вмешался Мизинец. Он лукаво улыбнулся. — По крайней мере так уверяет лорд Варис.
— Добрая леди, — заявил Варис с полной убежденностью в голосе. — В Вольных Городах есть люди, обладающие удивительной целительной силой. Скажите лишь слово, и я пошлю за одним из них ради нашего дорогого Брана.
— Мейстер Лювин уже сделал для Брана все возможное, — сказала она, не желая разговаривать об изувеченном сыне здесь, с этими людьми. Мизинцу она доверяла лишь отчасти, а Варису вовсе не доверяла. Нельзя позволять им видеть ее горе. — Лорд Бейлиш сказал мне, что я должна поблагодарить вас за то, что меня доставили сюда.
Варис хихикнул, как распутная девчонка:
—
Ошеломленная, не веря своим ушам, Кейтилин Старк глядела на евнуха. Действительно паук, подумала она, чародей или хуже того. Этот знает вещи, которых не знает никто, кроме…
— А что вы сделали с сиром Родриком? — потребовала она ответа.
Мизинец сделал вид, что ничего не понимает:
— Я ощущаю себя рыцарем, который явился на поле боя, забыв свое копье. О каком кинжале мы говорим? Кто такой сир Родрик?
— Сир Родрик Кассель — мастер над оружием в Винтерфелле, — пояснил ему Варис. — Уверяю вас, леди Старк, с добрым рыцарем ничего не случилось. Он заходил сюда сегодня утром, посетил сира Арона Сантагара в оружейной, где они и поговорили о кинжале. А к закату оба рыцаря вместе оставили замок и отправились к той жуткой дыре, где вы остановились. Они и сейчас там, пьют в гостиной и дожидаются вашего возвращения. Сир Родрик весьма расстроился, обнаружив ваше отсутствие.
— Откуда вы знаете все это?
— Птички нашептывают, пичужки, — отвечал Варис улыбаясь. — Я знаю все, милая леди. Такова природа моей службы. — Он пожал плечами. — Итак, кинжал сейчас при вас?
Кейтилин извлекла оружие из-под плаща и бросила на стол перед ним.
— Вот он. Быть может, ваши пташки начирикают и имя человека, которому он принадлежит?
Варис поднял нож с преувеличенной осторожностью и провел пальцем вдоль края. Выступила кровь, он вскрикнул и уронил кинжал обратно на стол.
— Осторожно, — предупредила Кейтилин. — Он очень острый.
— Ничто так не держит заточку, как валирийская сталь, — проговорил Мизинец и, пока Варис сосал кровоточащий палец, мрачно и многозначительно качал головой, глядя на Кейтилин. Потом Петир непринужденно взвесил нож на руке, опробовал рукоятку. Подбросил в воздух, поймал другой рукой. — Какой баланс! Значит вам нужно отыскать владельца, и за этим вы пожаловали сюда? Для этого сир Арон вам не потребуется, миледи. Надо было сразу обратиться ко мне.
— Ну а если так, — проговорила она, — что скажешь мне ты?
— Я бы рассказал тебе, что в Королевской Гавани видели лишь один такой кинжал.
Взявшись большим и указательным пальцами за острие, он бросил кинжал назад через плечо заученным движением кисти. Нож вонзился в дверь и глубоко застрял в дубовой доске.
— Он мой.
— Твой? — Это было бессмысленно. Петир не приезжал в Винтерфелл.
— Он был моим до турнира в честь именин принца Джоффри, — сказал он, пересекая комнату, чтобы извлечь кинжал из дерева. — В тот день вместе с половиной двора я ставил на сира Джейме. — Застенчивая улыбка вновь сделала из Петира мальчишку. — Когда Лорас Тирелл выбил его из седла, многие из нас чуточку обеднели. Сир Джейме потерял сотню золотых драконов, королева — изумрудный кулон, а я — свой нож. Ее величество получила свой изумруд назад, но победитель сохранил остальное.