Песнь Неваэ

Мерино Мира

– Покажи, покажи… – волнительно сказала я много раз.

– Смотри мне в глаза и не отводи взгляд, – сказал он. Я с большим трепетом в сердце смотрела в его глаза и мне хотелось делать это вечно. Я почувствовала, как пространство расширяется, и я будто бы тону в этом взгляде, полным любви. Это чувство усиливалось и приобретало сладость, и, мне казалось, я чувствую даже во рту этот вкус. Вкус, запах и ощущения увеличивались, и я почувствовала, как у меня закружилась голова, а сердце застучало все сильнее и сильнее, земля уходила из-под ног, и я понимала, что мое тело не выдерживает

этих вибраций.

– Симхо, – прошептала я и потеряла сознание.

Я открыла глаза. Я лежала на кровати, Симхо стоял на своей полке все так как было перед сном. Но сейчас у меня не было сомнений что это был не сон. Я подошла к Симхо.

– То, что ты хотел мне показать, я не смогла увидеть, но эти ощущения блаженства я никогда не забуду. Симхо, только не оставляй меня никогда, пожалуйста, – сквозь слёзы сказала я.

Я надела своё платье и вышла на улицу. Венеция и отец беседовали во дворе.

– Ная, как ты спала? – спросила она.

– Нормально, – сухо ответила я.

Весь день я была задумчивой, будто снова находилась в другой реальности. Мне так хотелось общаться с Симхо и каждый раз, подходя к изображению я будто ждала что он спрыгнет с полки и расскажет мне что-то очень важное.

Но, увы, этого не случилось не на следующий день, не через месяц.

Дни тянулись серыми и тоскливыми.

Как-то утром, мы сидели у дома и услышали шорох. Эти безлюдные места отличались мёртвой тишиной, поэтому любые посторонние звуки были странными. Мы интуитивно вскочили и побежали в сторону дома. Мы вбежали в дом, захлопнули двери и притаились. Были слышны шаги. Я побежала к полке, схватила Симхо и спрятала его за пазухой. Отец побежал к двери и стал сдерживать ее своим телом. Дверь стали дёргать, сильнее и сильнее. Венеция кинула отцу палку, понимая, что гость явно не свой. Натиск становился все сильнее и сильнее. Отцу все труднее было держать оборону. Мы навалились с Венецией на него, пытаясь изо всех сил помочь. Казалось, с той стороны двери силы только прибавлялись и вскоре к нам в дом влетел страшный человек с каменными глазами, раскидав нас по разные стороны от удара двери.

– Орк! – закричала Венеция в страхе.

Отец схватил палку и ударил его сзади, но этот удар оказался ему не почем. Орк взял отца и кинул об стену и направился к Венеции. Она металась по сторонам и кричала от ужаса. Я стояла в оцепенении и не знала, что делать. Глаза орка озверели, на лице выступила ухмылка.

– Вот тебя я съем с удовольствием, – сказал он. Венеция залезла в страхе под стол, орк одной рукой его перевернул и схватил ее за волосы. Понюхав ее, он лизнул ее за щеку отчего та сморщилась в ужасе.

Я посмотрела на отца. Он лежал неподвижно у стены, из его головы сочилась кровь. Несмотря на то, что я пребывала в состоянии оцепенения, какая-то неведомая сила вошла в меня и я, схватив палку, что лежала на полу воткнула ее в голову орка с такой силой что он вмиг упал навзничь. Кровь хлынула из глаз, ушей и рта. Мы с Венецией подбежали к отцу. Он не подавал признаков жизни.

– Папа, папа, – кричала я, обливаясь слезами.

– Пульса нет, – сказала Венеция. – Ная, он уже холодный, мне жаль.

Боль потери охватило мое сердце

в свои тиски. Слёзы как бурный поток реки лились из глаз, омывая меня скорбью.

– Ная, некогда, нам нужно срочно уходить отсюда. Венеция быстро собрала плоды с дерева в рюкзак, положила в мой рюкзак одеяло, бутылку, Симхо и схватив меня за руку вывела из хижины. Я подчинилась, бросив последний взгляд на отца. Мы побежали, не оглядываясь навстречу очередной неизвестности.

Глава 4

Боль ещё пронизывала мое сердце своей иглой, но я уже была сосредоточена на инстинкте выживания и потому пришла в чувства. Мы бежали по той дороге, по которой шли с Нилом.

– Куда мы теперь? – кричала я Венеции.

– Обратно на сушу, укроемся в лесах. Может встретим Нила.

– Дай отдышаться, подожди, – сказала я, но Венеция продолжала меня тянуть за руку.

– Не сейчас Ная, – умоляюще прошептала она.

– Надо уйти на безопасное расстояние.

– Почему они нас нашли? Нил же говорил это безопасное место.

– Я не знаю милая, до сегодняшнего дня это было так. Сейчас я не чувствую, что вообще где-то есть такие места, и от этой безысходности мне хочется выть.

– Я буду искать волка, – решительно сказала я. – Буду искать людей, которые как мы. Я уверена, где-то на земле есть такие люди.

Уверенность и сила росли во мне. Я закричала и стала трясти Венецию.

– Мы обязательно их найдём и будем в безопасности, слышишь, – захлёбываясь в слезах говорила я.

– С нами ничего не случится, с нами Симхо, он защитит нас, как это сделал сейчас.

Мы обе обнялись и стали рыдать от переизбытка волнений и страха.

Мы пошли вверх по обрывистому участку скалистой местности. Внизу красовался океан, как очередное воспоминания о наших потерях.

– Симхо, – обратилась я к нему мысленно. Я должна найти волка. Я хочу постичь эту тайну, помоги мне.

Темнело.

– Нам надо подумать о ночлеге, – сказала я. Я чувствовала ответственность за Венецию, хотя она была старше. Здесь недалеко есть пещера, в которой мы укрывались от дождя. Я осмотрелась.

– Нам кажется туда, – махнула я рукой в сторону сухого дерева.

Уставшие и обессиленные мы дошли до пещеры. Расстелив свои одеяла, мы молча рухнули на холодную землю и заснули. Так закончился этот день.

Несколько дней мы шли в сторону лесов, осматривая все пещеры в поисках Нила. Симхо не проявлялся, а мое желание встречи с ним росло все сильнее.

Очередным, невзрачным утром я пошла за водой, пока Венеция спала. Наступая на сухую траву, я шла в своих размышлениях. Сделав очередной шаг, я почувствовала, как ноги теряют опору, и я падаю. Я летела вниз, испытывая ужас и очередную неизвестность. Упав навзничь на землю, я открыла глаза и попыталась пошевелить конечностями. Вроде не болит, подумала я. Подняв голову я увидела свет. Прилично глубоко, подумала я. Как же я выберусь. Кричать было опасно, мало ли что. Я села и стала ждать Венецию в надежде, что она скоро проснётся и найдёт меня. День близился к концу. Темнело. Я стала переживать больше, не за себя – за неё. Что-то происходит, думала я.