Шрифт:
Интонация северной сказки позволяет связать три исторических пласта: настоящее (жизнь современных поморов, сохраняющих или не сохраняющих традиции своего народа), далекое прошлое (мифы/мифологизированные истории, песни и сказки) и XX век (время, когда серьезные изменения коснулись Русского Севера, время испытаний и перемен). Многие поморские былины подробно рассказывают о промысле народа – о добыче соли и жемчуга, об охоте и рыбалке. Поэтому через материалы этнографических экспедиций, комментарии исследователей и рассказы современных жителей Поморья создается портрет народа в прошлом и настоящем. Строгая красота северной песни передает характер поморов.
Таинственная атмосфера северной сказки, погружение в мир, наполненный музыкой и шумом моря, другое бытие, где «все от моря», где в порыве отчаяния люди обращаются к Океяну-Батюшке, где не ропщут на судьбу, если «море взяло» чьи-то суда, чьи-то жизни. Все от моря, и песня льется, как холодная, чистая вода, и отражается в ней Северное солнце.
Путешествие в деревни и поселки Архангельской области, фольклорное
Фильм-путешествие открывает невероятные красоты Севера, мощь и силу Белого моря, потрясающие восходы, закаты, северное сияние. В нем представлены четыре сезона природы. Лучшие эксперты, музыканты, этнографы и фольклористы рассказывают о поморской северной песне. О ней же говорят жители поморских деревень. Это удивительное и масштабное полотно, сплетенное из истории песни, истории края, стихии природы. В фильме разнообразно, мощно, лирично, мелодично, ярко и красиво звучит поморская песня.
«Поморская песня и есть стихия, как таковая, энергия, мощное самостоятельное явление. Она будет жить, покуда жив Север…»
Ольга Лаптева, режиссер
Да жить я уеду, не приеду, ой да года два…
На мила дружка,
На дружка ли на серде… ой,
На дружка на серде… ой сердечныва.
Наша Нёнокса богатая:
Хлебом-солью тороватая.
Хлебом-солью тороватая,
У нас домы высокие…
Ой, ты ли-то не бойся, мой да любезнай,
ой, да до зорюшки пораньше разбужу…
– А чем песня помогает?
– Даже не знаю, чем она помогает. Я всю жизнь пою, не знаю. Вот видишь, девяносто семь годов прожила, а не знаю, что помогает.
– Жить помогает…
– Поморы – это, конечно, удивительные люди. Это человек свободный. Там никогда не было крепостного права. Многие из них были старообрядцами, то есть, они достаточно бережно относились к традициям, к памяти. Люди, которые действительно могут быть жёсткими. Это семьи, где роль женщины была чрезвычайно высокой, потому что мужчин по полгода может дома не быть и поэтому, в общем-то, можно говорить даже о равноправии. Это грамотность почти повсеместная, что удивительно. Есть же такой стереотип, что русский Север такой… заповедник древнерусской культуры: там былины, сарафаны, эпос, песни… И так далее…
– Отмечено исследователями,
Дмитрий Баранов:
– Отношение к морю, к лесу, не как к объекту, который можно изменить, покорить, переделать, а как к субъекту, как к партнеру по диалогу, равноправному диалогу, и важно договориться с ним. Не «я – оно» – не эта модель реализуется, а «я – ты». И вот всякие приметы, персонификация – «Море-батюшка», «Морской царь» и так далее… Всё свидетельствует о том, что мы живём в этом поле взаимодействия равных участников в этой игре как бы большой, которую поморы ведут с внешним миром.
Сядем, миленькой, поедем
За дальние города,
Где солнышко греет,
Луна – никогда.