Песня черного ангела
Шрифт:
В конце аллеи обозначился мужской силуэт, и вскоре они сблизились. Николай первым узнал шедшего навстречу человека:
– Приветствую вас, Денис Александрович!
– Вечер добрый… – Веденский остановился и перевел взгляд с Николая на Анну. На его лице появилась злость и досада: – Вы?!
– Вас что-то удивляет? – бесстрастно поинтересовалась она.
Веденский посмотрел на часы:
– Сейчас половина двенадцатого. Вы нарушаете режим.
– Я взрослый человек и вправе решать, во сколько идти спать.
– Только
– Послушайте, – Николай сделал шаг навстречу Веденскому, но тот отшатнулся:
– Не смейте заступаться! Вас это не касается.
Веденский двинулся дальше, не попрощавшись.
– Что это с ним? – спросил Николай. – Какая муха его укусила?
– Идемте. Вас это не касается, – сказала Анна.
– И вы туда же?
– Проводите меня до корпуса.
– Пожалуйста, провожу.
Они зашагали дальше, и Анна заметила:
– А ведь вы – первый человек, кого я встретила на этой земле.
– Это хорошо или плохо?
– Поживем – увидим. И, кстати… Кого вы встречали той ночью на вокзале?
– Встречал, да не встретил…
– И все-таки?
– Дочь. Она живет в Москве вместе с бывшей женой.
– Но вы ее не встретили. Это значит…
– Это значит, что жена передумала. Решила покатать ее по Европам.
– Почему не предупредила?
– Этот вопрос не ко мне.
– Все ясно, – сказала Анна и резюмировала: – У вас плохие отношения.
– Сказано в точку.
Николай проводил Анну до дверей корпуса. Там они расстались, и она поднялась в номер.
Проделав весь вечерний ритуал, включавший снятие макияжа и душ, Анна легла в постель, но ей не спалось. По ощущениям, чего-то не хватало. И тут она вспомнила, что уже второй день ей не звонит мать.
Она набрала сама и, услышав ее голос, спросила:
– Обиделась?
– Даже если так, тебе все равно, – ответила мать.
– Я тебе звоню, значит – нет.
– Вчера не позвонила. И я знаю почему.
– Мама, не начинай…
Перебивая дочь, как будто опасаясь, что та не даст ей договорить, мать зачастила:
– Ты всегда и во всем винишь только меня! Как будто я насильно выдала тебя замуж и виновата, что у вас с Иваном разладилось.
– Не говори, пожалуйста, глупости. Я ни в чем тебя не виню, мама, – сказала Анна.
– Но я-то чувствую!
– Спокойной ночи. Ложись спать и ни о чем не волнуйся.
Глава 7
Странное происшествие
На следующий день утренняя пробежка вновь привела Анну к заброшенному дому. Она и хотела этого, и одновременно боялась. С одной стороны, отсутствие Ирины делало картину неполной, с другой – позволяло обследовать дом.
Во дворе стояла тишина. Никто не бормотал и не повторял странных слов, эти звуки исчезли вместе Ириной. Анна приблизилась к окну и, перемахнув через подоконник,
– Открывались шумно двери… – тихо проговорила она.
Войдя в соседнее помещение, Анна огляделась. По жалким остаткам интерьера сделала вывод: когда-то здесь была спальня. На полу лежал двуспальный матрас с ржавыми пятнами, которые вызвали чувство омерзения.
Одна из дверей привела ее в санузел с разбитым унитазом и раковиной, вторая – в тесную комнату, вроде гардеробной или просторного шкафа. Шкаф был пуст, но в потолке торчал ржавый крюк.
Помимо зала и спальни в доме была кухня, на стенах которой все еще висели бездверные остовы шкафов. Анна собралась рассмотреть, что внутри, но в тот же момент услышала всхлип. Прислушавшись, двинулась обратно в спальню. Там никого не было. Для верности заглянула в шкаф, но снова услышала жалобный всхлип, который доносился из зала.
Анна пошла туда и увидела птицу, которая сидела на подоконнике и на ее глазах произвела тот самый звук.
– Что ж ты меня пугаешь… – Она прогнала птицу и так же, через окно, вылезла обратно на улицу.
Анализируя свои ощущения, Анна пришла к выводу, что в заброшенном доме кроется некая чертовщина. Не зря туда влекло Ирину Линчевскую, женщину с поломанной психикой. По-видимому, такие люди и такие места взаимно притягиваются.
К ее возвращению в вестибюле главного корпуса уже собрался народ. Старики перед завтраком интересовались газетами, молодые сидели на диванах, уткнувшись в свои гаджеты.
Как только Анна переступила порог, к ней бросилась старуха с фиолетовым перманентом. Она вцепилась в Анну и, задрав голову, проорала:
– Вы смелая женщина! Мы все вами гордимся!
– Спасибо… Спасибо… – сказала Анна. – Прошу прощения, мне нужно в душ.
Вырвавшись из цепких старушечьих рук, она забежала в лифт и там подверглась такой же пытке. Две цветущие дамы с первого до четвертого этажа струили на нее свое восхищение. Выскочив на четвертом, Анна пулей залетела в свой номер.
Терпеть такое в отпуске она не желала, но, чтобы изменить ситуацию, существовало лишь три выхода: немедленно уехать в Москву (что было нежелательно), сидеть безвылазно в номере или избегать общественных мест и ждать, пока все уляжется. Пляж тоже был общественным местом, но там люди полуголые и в очках: поди разбери, кто есть кто.
Анна отказалась от завтрака, решив пораньше занять пляжный лежак. Но и здесь ее одиночество продлилось недолго.
– Вот вы где!
На гальку рядом с лежаком шлепнулась объемная сумка и показались загорелые ноги Элины.