Песня для Корби
Шрифт:
– …ди, – звук был слабым, похожим на эхо его собственного голоса. Он пересилил страх и снова посмотрел вниз. Там все было по-прежнему. Никто не видел его, никто не запрокидывал голову, чтобы взглянуть вверх, на самую вершину башни. Но у Корби было такое чувство, что он не ошибся, что его услышали, заметили. Его горло щипало, но он снова набрал полную грудь воздуха и завопил:
– Помогите!!!
Несколько секунд было тихо, а потом до него донесся еле слышный ответ:
– Жди!
Кричали хором, где-то очень далеко. «Не внизу, – удивленно понял Корби, – но где же тогда?» Он оглянулся на соседние небоскребы. До ближайшего было несколько десятков метров;
Они стояли у края крыши. Там, видимо, был высокий парапет, который скрывал их по плечи. Корби ни за что не заметил бы их, если бы они не махали ему руками. Их было человек семь. «Чудо», – подумал он. Ветер дул от него в их сторону, поэтому они хорошо слышали его крик, а он слышал их еле-еле.
Корби побежал через крышу и остановился у того угла, который был ближе всего к спасительному небоскребу. Теперь он знал, в каком направлении кричать. Он сложил руки рупором и снова попросил о помощи, потом замахал. Ему помахали в ответ и хором ответили: «Жди». Кричать снова не было сил, и он остался стоять и смотреть на далеких людей. Он не мог понять, кто они такие. Они все носили одежду с закрытым рукавом – в жаркий летний день – но при этом пеструю, поэтому не походили ни на рабочих, ни на белых воротничков.
«Как они мне помогут? И сколько на это уйдет времени?» Он представил два варианта: либо кто-то из них просто вызовет полицию, либо спустится с того небоскреба и уговорит администрацию этого подняться наверх. И на то, и на другое могло уйти не меньше получаса. Корби уже приготовился к долгому ожиданию, когда увидел, как над соседним небоскребом поднимается легкий матерчатый купол, напоминающий нечто среднее между парашютом и гигантским воздушным змеем. Купол заполоскался на ветру, распрямился и начал подниматься вверх, длинный, будто мягкое крыло. Это был параплан. Под ним показался человек. Он на мгновение коснулся ногами высокого парапета крыши, потом перелетел его и, поднимаясь все выше, понесся над бездной.
«Не может быть, – подумал Корби, – он летит сюда». Он запрокинул голову. Параплан парил в небе в десятках метров над ним, его длинный купол переливался в солнечном свете всеми цветами радуги. Стропы казались тонкими ниточками, человек под ними – черной точкой. Его полет был неровным; он мог бы подняться высоко-высоко, но все время осаживал свой аппарат, заставляя гибкое крыло бороться с восходящим потоком воздуха, и потому парил, соскальзывая вниз на невидимой воздушной волне. На расстоянии казалось, что он движется медленно-медленно, но прошла минута, и он был уже рядом. Когда до крыши ему осталось несколько десятков метров, Корби вдруг понял, что он несется с огромной скоростью. Ноги пилота чиркнули по рубероиду, но он не смог остановиться – крыло параплана, надутое ветром, тащило его за собой, как парус тащит маленькую лодку в штормовом море. Он был в черном костюме с серебристыми нашивками, на спине и груди висело по рюкзаку, голову защищал специальный шлем с зеркальным солнцезащитным экраном. Ботинки планериста высекли из жесткой поверхности крыши снопы искр. За одно мгновение он проскочил двадцать метров плоской поверхности, прыгнул, избегая удара о перила, и снова устремился в небо. До Корби донесся далекий крик.
– Ангел! Ангел! Ангел! –
Не думая, подчиняясь одному лишь импульсу, Корби бросился наперерез летуну. На мгновение все замерло, стихли крики на соседней крыше. Корби бежал очень быстро, так, как бегал в детстве. Он почти перестал дышать. Он слышал стук своего сердца и шум ветра под крылом параплана, видел, как стропы сверкают на солнце. В темном шлеме отражалось небо, но Корби казалось, что он различает под зеркальным стеклом глаза. А потом они сшиблись. Корби низко наклонил голову и обеими руками перехватил планериста за пояс. Столкновение сбило обоих с ног, и они покатились по крыше. Крыло согнулось, схлопнулось, растянулось, трепеща, во всю длину. Вблизи оно казалось огромным, семи– или восьмиметровым.
Корби лежал на правом боку, рука и плечо болели. Перед носом он видел затянутые в черную ткань ноги незнакомца. Тот зашуршал стропилами, отстегнул от обтяжки карабин, сел и поднял вверх руку.
– Ангел! Ангел! Алекс-ангел! – донеслись с соседней крыши ликующие выкрики. Парень стянул шлем. Он оказался почти сверстником Корби – коротко стриженный, с резкими чертами лица и странными, глубоко посаженными глазами, которые казались немного безумными.
– Привет, – сказал Корби.
– Привет, – ответил парень.
Несколько мгновений они приглядывались друг к другу. Корби вдруг осознал, что у него заплаканное лицо и что он, должно быть, воняет блевотиной.
– Ты мне поможешь?
– Не знаю. Те ребята, которые держали тебя вверх ногами – что ты им сделал?
– Так вы все видели?
– Мы там уже несколько часов. Так что ты им сделал?
«Поверит ли он мне?» – промелькнуло в голове у Корби.
– Один из них – отец моего одноклассника, которого вчера столкнули с крыши.
Парень покосился на дверь, ведущую на чердак.
– Они тебя заперли, да?
– Да.
– А вернутся когда?
– Когда поймают двух моих друзей. Ты можешь мне помочь?
– Подожди. Сначала я хочу разобраться. Я тоже пару минут назад упал с крыши, но это не повод преследовать моих знакомых.
– У него не было этой штуки, – показал на параплан Корби. – Его убили.
– Ты убил? – довольно спокойно спросил парень.
Корби ответил не сразу. Он почувствовал, что его глаза снова наполняются неконтролируемыми слезами.
– Я мог вести себя по-другому. И тогда Андрей был бы жив.
– Это ерунда.
Корби непонимающе посмотрел на него.
– Ты тоже мне не веришь?
– В чем не верю? Ты мне ничего не сказал. У некоторых ребят не открывается парашют. Другие сами не выдергивают стренгу. А третьим кто-то подрезает стропила. Вот и все.
Корби понял его.
– Ты или не ты?
– Не я. Но его отец думает, что я.
– Как тебя зовут?
– Коля, или Корби. А тебя Ангел?