Песня для Корби

Румит Кин

– Я слушаю, - ответил Корби.

– Спартанцы, - сказал Андрей.

– Кто?
– переспросил Корби.

– Ребята Леонида. Он убедил их, что они смогут противостоять монстру, если начнут жить по особым строгим законам. И они начали. Отказались от множества вещей, которые дарит человеку молодость, все свое время проводили в тренировках, назвали себя спартанцами. Они воображали себя передовым отрядом борьбы со злом.
– Андрей перевел дух.
– Я виноват перед ними так же, как и перед тобой, а может, еще больше. Я пытался

избавиться от монстра в том лесу, похоронить его в обычной земле. Думал, он исчезнет. Но он выжил. И стал убивать. Тогда... мне пришлось снова впустить его в себя, забрать оттуда.

Корби вспомнил видение из прошлого Белкина: мальчик, лежащий на земле, опутанный жуткой паутиной.

– Они решили, что монстра ослабила их охота, - тихо продолжал Андрей.
– Меня они приняли за его последнюю жертву, которую он не успел убить. И я тоже начал так думать. Мне хотелось верить, что они - те самые друзья, которые были предназначены мне, чтобы одолеть его, что их сила поддержала и спасла меня. Но все было ровно наоборот. Это не мне помогала их сила, а монстру. Он смог ими завладеть через меня, через мою близость с ними, через то, что я позволял себе их рисовать.

Андрей снова начал смотреть на звезды.

– Дальше ты знаешь. Спартанцы нашли меня. Твои родители погибли. Я сбежал. Ты чуть не покончил с собой - это монстр пытался дотянуться до тебя. А потом, когда мы с мамой в очередной раз прятались в Англии, мне во сне явился твой отец.

Корби понял, что слишком сильно сжимает плечо Андрея, и расслабил пальцы.

– Это был не просто сон?
– уже зная ответ, спросил он.

– Такое может происходить, - прошептал Андрей, - хотя я и не до конца понимаю, как именно. Наверное, это случилось, потому что его я однажды тоже нарисовал, вместе с тобой.

Корби вспомнил рисунок, где они играют в бадминтон на лужайке.

– Его человеческая душа ушла. В темном мире обитал призрак. Но он продолжал любить тебя. И в нем сохранилось многое от его прежней личности. Это он объяснил мне, что надо делать.

– Это не какой-то другой мир, понимаешь? А наш, только иначе. Пока мы дети, мы можем быть и здесь, и там сразу. Потом это уходит, и ты должен выбирать: уйти или остаться. Я... не смог. Скорее даже не захотел. И вот, поплатился. А со мной и ты, и остальные.

– Я совсем запутался, - признался Корби.
– Наверное, у меня уйдет вся жизнь, чтобы понять, что же случилось в эти дни. И раньше тоже.

– Может быть.
– Андрей сделал рваный вздох, почти всхлип, закашлялся. Кровавой пены на его губах стало больше. Казалось, он теряет сознание. Корби в отчаянии смотрел на его лицо.
– Но это не так важно сейчас. Тебе многое предстоит сделать. А с ответами можно и подождать. Мы все равно получаем их - в конце концов, так или иначе. Только будь осторожен, Корби. На этих путях много чудовищ. Стоит позволить им, и они воспользуются тобой, украдут волшебство, сделают его плохим.

И тогда... тогда ужас. Но теперь ты знаешь, что делать. А я с тобой.

Корби медленно кивнул. Андрей, успокоенный, закрыл глаза.

Нежно, как это делала Алеся, Корби коснулся волос Андрея. Они были очень мягкими, было приятно тонуть в них пальцами. Несколько мгновений подросток надеялся, что сейчас случится новое видение, новый обмен силой, как тогда, в черном городе. Он подхватит их и унесет прочь, и далеко отсюда, за пределами всех миров, там, где они оба настоящие, он улыбнется Андрею и скажет, что ему действительно не за что его прощать, что все, что они потеряли, будет возвращено, и справедливость восторжествует. Но этого не произошло. Андрей уже показал ему все, что мог.

***

Паша и Алекс вынесли из клуба два огромных, но легких фанерных ящика. Они глянули на Корби и тут же пошли обратно. Тянулись долгие минуты. Корби запрокинул голову и посмотрел на небо. "Все это время, - подумал он, - я прятался от своего горя и поэтому не знал своего счастья. Что было бы, если бы я поговорил с Андреем раньше? И мой отец..."

Во двор въехала скорая, а сразу вслед за ней - уже знакомый Корби "мерседес" с ублюдками Токомина. Обе машины остановились друг за другом перед дверями клуба.

– Сюда!
– крикнул Корби.

От скорой к нему двинулся человек в белом халате, с оранжевым чемоданчиком в руках, от "мерседеса" - Шершавый. Взгляды обоих мужчин остановились на Андрее.

– Сын босса, - вырвалось у Шершавого.

– Что с ним такое?
– спросил врач.

– Упал с третьего этажа, - ответил Корби.

Медик инстинктивно посмотрел на крыши соседних домов.

– Не здесь, - сказал Корби.

– Его перевозили?
– спросил доктор.
– Почему не вызвали скорую?

– Думали, что он погиб, - ответил Корби.

Врач коснулся шеи Андрея, нашел пульс.

– Пульс нитевидный, - сказал он, - дыхание поверхностное. Как давно?

– Два дня назад, - ответил Корби.

Медик посмотрел на него.

– Шутить изволите?
– поинтересовался он.

– Какие шутки. У него половина костей сломана.

Врач осторожно приподнял голову Андрея. Шершавый молча наблюдал за сценой. Корби поймал на себе его злой, почти ненавидящий взгляд.

– Много было крови?
– уточнил медик.

– Лужа, - сказал Корби.

Доктор обернулся к машине.

– Саша! Каталку, кардиограмму, кислород!
– крикнул он.

– Будет, - ответил от машины его напарник.

Быстрым, отточенным движением медик открыл свой оранжевый чемоданчик, сразу достал два шприца и по очереди вколол их в свободную руку Андрея.

– Мы его увозим, - сказал врач.

– Нет, - возразил Корби.

– Как нет?
– спросил медик.

– Если вы его увезете, мы оба умрем, - просто ответил Корби.