Песня для Корби

Румит Кин

– Три дня назад мы сильно выпивали в одной компании, - продолжал Корби, - а когда похмельные проснулись утром, Андрей все еще был с нами. Я попытался улизнуть, но это не получилось, и тогда мне пришло в голову, как от него отделаться.

Он напряженно оглянулся на мужчину со шрамом, ожидая увидеть багровеющий шрам, но отец Андрея слушал его с каменным лицом и сосредоточенно вел машину.

– Мне правда жаль, - сказал Корби.
– Сейчас я бы сделал все по-другому. В общем, я придумал испытание.

Сбиваясь, он продолжал свой рассказ.

В двух словах он пересказал свой конфликт с дедом, встречу с Ником. Потом друзья начали помогать ему. Они рассказали, как принесли пистолет, вино и вертолет, как ждали Андрея у ручья и как не дождались.

Машина летела вперед. Заграждение кончилось, вдоль автобана потянулись поля и полосы саженых деревьев. В сгущающихся сумерках становилось все больше огней. Токомин тоже включил фары, и теперь на дороге перед "хаммером" лежала полоса желтого света. Корби вдруг осознал, что они доедут до места назначения уже в темноте.

Он продолжал рассказывать и чувствовал, как в салоне автомобиля, вокруг него и его спутников сгущается тяжелая нервная атмосфера. Все думали о том, что будет дальше. С каждым десятком километров, оставшихся позади, Корби и его друзья впадали во все большую неуверенность.

Корби рассказал, как Андрей появился на крыше, как на него охотились и как он упал. Ребята по привычке проскочили то место, когда Андрей остановился у края крыши, крикнул слова и бросил вниз карточку. Но Корби вовремя опомнился и вернулся к этому моменту.

– Он принес ее нам, - сказал он.
– Отдать ее было для него важнее, чем защитить собственную жизнь.

Токомин сглотнул и перевернул карточку в пальцах. В салоне "хаммера" повисла тягостное молчание.

– А что если это как бы скрытое послание?
– спросил Ара.

Ник отрицательно покачал головой.

– Мы несколько раз ее рассматривали, - вслух подумал он.
– Что в ней еще может быть такого, о чем мы не догадываемся?

– А что, если на ней что-нибудь написано?
– предположил Ара.
– Что-нибудь, чего мы не видим? И ее, например, надо подержать над огнем. Он же сидел с зажигалкой и говорил: "все, что вам нужно, у меня в руках".

– Это пластик, а не письмо, написанное молоком, - сказал Ник.
– Она просто будет навсегда испорчена.

– Эта карточка ничем не отличается от всех остальных, - заметил отец Андрея.
– У меня есть такая же.

Корби подумал, что Ара может быть прав, просто дело не в невидимых надписях.

– Извините, можно?
– спросил он.

Токомин отдал ему карточку. Корби сжал ее в руке. И несколько мгновений сидел не шевелясь.

– Что?
– спросил Ник.
– Ты ждал, что увидишь очередное видение?

– Да, - сказал Корби.
– Думал, будет, как с ключиком от чемодана.

Он отвернулся от друзей и начал вертеть карточку в руках.

– И с Арой у тебя не получилось, - отметил Ник.
– Может быть, это работало только вблизи дома Андрея, где сильнее всего его присутствие.

–

Я не знаю, - сказал Корби.

Токомин притормозил и свернул на крайнюю полосу.

– Куда это мы?
– удивился Ара.

– Кончается бензин, - ответил отец Андрея.

Совсем стемнело. Над дорогой зажглись уличные огни. Они съехали на подъездную дорожку бензоколонки. Отец Андрея вышел из машины. Подростки смотрели, как он расплачивается с автоматом банковской картой.

– Это ключ от небоскреба, - вслух подумал Ара.
– Андрей, должно быть, использовал его, чтобы подниматься на крышу.

– Он сказал, - вспомнил Ник, - что чем выше он находится и чем больше там света, тем ему было лучше.

– Может, это и есть способ победить?
– спросил Корби.
– Может, это ответ на вопрос?

Он чувствовал, как сильно карточка Андрея согрелась от тепла его рук. Ему неожиданно пришло в голову, что он и сам мог бы догадаться. Ведь с ним это уже произошло. Пока он был на крыше небоскреба, к нему вдруг вернулись воспоминания. Именно там его оставила скорбь, там он принял решение жить.

– В лесу, куда мы едем, нет небоскребов, - сказал Ник.
– В лучшем случае, там можно залезть на дерево или на крышу какого-нибудь двухэтажного дома. А ночью нет света.

Корби устало потер лоб, новым, но уже привычным жестом отбросил с него выцветшую прядь.

– Вы как будто о вампирах говорите, - заметил Ара, - типа их нужно заманить на святую землю или заставить попасть на солнце.

За бортом машины щелкнуло. Токомин заливал бензин.

– Надо сказать ему, чтобы набрал еще, - вдруг оживился Ник.
– Мы тоже можем его сжечь.

– Нет, - неожиданно для самого себя отрезал Корби. Ник уже начал опускать свое стекло, потом удивленно оглянулся на друга.

– Почему?
– спросил он.

– Ведь Андрей сказал Белкину, - напомнил Корби, - что они все делают неправильно. Бензин нам не поможет, если только мы не хотим сжечь Андрея и половину леса вместе с ним. Тогда была осень, а сейчас жаркое лето. Начнется страшный пожар.

– А откуда желтый лист в начале лета?
– вдруг перебил их Ара.

Корби проследил за его взглядом и тоже увидел. На соседней колонке трепетал мокрый, совершенно осенний по виду кленовый лист. Казалось, он вырвался из другого времени года и из места с другой погодой.

Корби почувствовал, что это первая весточка из того места, куда они решили отправиться. Карточка Андрея неожиданно и сильно вспотела в его руке.

– Помнишь, - спросил он у Ника, - на грифе той гитары были листочки?

– Да, - мрачно подтвердил тот.

***

Отец Андрея вернулся в машину и резко тронул "хаммер" с места.

– Далеко еще?
– спросил Корби.

– Недалеко, - сказал Токомин. В нем что-то изменилось: в глазах появился лихорадочный блеск, а руки, когда он не держался ими за руль, слегка дрожали.