Песня для Корби
Шрифт:
— И это после всего, что мы сказали друг другу? — странным голосом спросил Ара. Его губы дрогнули. Неожиданно он положил свою ладонь Корби на лоб, другой рукой оттянул средний палец и закатил другу звонкий щелбан. Ник бледно улыбнулся.
— Мы не делали так уже года три, — сказал он. — Тоже хочу.
Он повторил жест черного брата. Корби почувствовал его теплую руку у себя на лбу, но не отстранился. От щелбана Ника у него загудело в голове.
— Конечно, мы едем втроем, — подытожил он и рассмеялся на грани истерики.
—
— Я побуду с раненым, пока не приедет скорая, — решил Алекс. — Если он притворяется, я помешаю ему убежать. Если он начнет захлебываться кровью, я его откачаю.
— Я хочу поехать! — вызвалась Алеся.
— Нет, ты остаешься, — резковато ответил ей Токомин. Он посмотрел на Аню.
— Девушка, — обратился он, — извините, я даже не знаю, как Вас зовут. Вы побудете с моей дочерью?
— Да, — ответила Аня.
— Но, папочка… — начала Алеся.
Ее отец только мотнул головой. Маргарита по-прежнему была в обмороке. Определились все роли, кроме одной. Корби взглянул на Комара. Тот стоял бледный, прикусив нижнюю губу, и молчал. Корби подумал, что сейчас он скажет: «Я еду».
— Удачи, — пожелал Комар.
— Хорошо, — сказал Корби. — Значит, нас четверо.
Никто не прощался. Трое подростков и мужчина с покалеченным лицом в безмолвии вышли из квартиры.
«Хаммер» вблизи показался Корби очень большим и угловатым. Его крылья были очерчены прямыми линиями, плоская крыша находилась выше лица подростка. Двери массивного автомобиля оставались распахнутыми, а мотор грелся под парами. Корби удивился, что за все это время дорогую машину никто не угнал, но уже секундой позже ему пришло в голову, что времени прошло не так много. Они были в квартире Маргариты менее получаса.
Корби выбрал сидение рядом с водителем, друзья сели сзади. Когда двери захлопнулись, из-за тонированных стекол в салоне наступила зеленоватая полутьма. Корби невольно вспомнил свою поездку в Москва-Сити.
«Тогда у меня не было надежды, — подумал он, — и я совсем не боялся. Теперь надежда есть, но я не знаю, что делать, и мне страшно».
— Пристегнитесь, — посоветовал отец Андрея. Его лицо бледнело в полутьме. Корби взялся за ремень, но не успел его застегнуть: Токомин выжал сцепление и так резко сдал назад, что подростку пришлось упереться обеими руками в бардачок. Он пристегнулся чуть позже, когда отец Андрея слегка притормозил на выезде со двора.
Они вылетели на улицу.
— Если будете так ехать, нарветесь на ДПС, — заметил Ник. Токомин не ответил, перешел на другую передачу. Его тяжелая машина лавировала, оставляя позади другие автомобили.
— А если план Белкина был в том, чтобы нас разделить? — вдруг предположил Ара.
— Тогда мы скоро об этом узнаем, — ответил Корби. — Я все равно поеду спасать Андрея.
— Корби, — сказал Ара, — неужели все это правда?
— Что именно? — спросил Корби.
— Вся
Повисло молчание. Его нарушил отец Андрея.
— Я дал Белкину взятку, чтобы он устроил все без вскрытия, — не отводя взгляда от дороги, сказал он. Корби вспомнил, как Токомин и Белкин разговаривали во дворе отделения милиции.
— Вы знали? — спросил он.
— Я не знал, кто такой Белкин, — сказал Токомин. — Думал, просто чей-то влиятельный сынок решил поразвлечься, тираня простых ментов.
— Я не об этом, — возразил Корби. — Вы знали, что Андрей не умер?
— Не знал, — ответил Токомин. — До того момента перед клубом, когда ты вцепился мне в лицо, я почти ничего не знал. У меня в голове была страшная путаница.
Он не смотрел на Корби. Их машина пронеслась по трем улицами и вывернула на большой проспект. Игнорируя правила, отец Андрея повел «хаммер» мимо пробки по полосе, выделенной для автобусов.
— Думаю, что косвенно помог им украсть тело, — сказал он.
— А что насчет остального? — спросил черный брат. — Что насчет этого… существа?
Корби вывернулся на своем сидении и посмотрел на Ару.
— Я вижу галлюцинации, — напомнил он. — С утра вчерашнего дня. И Ник видит такие же галлюцинации.
— Я верю, — сказал Ара, — но я-то их не вижу.
— С нами случился десяток невероятных совпадений, — добавил Корби. — Чудо, что я остался жив, что мы помирились, что пришли именно в этот клуб и вышли из него именно тогда, когда Токомины были во дворе. Ты понимаешь?
Ара остановившимся взглядом смотрел в спинку кресла Токомина.
— Чудо? — повторил он. — Как ты можешь в это верить?
— Ты же ходишь в церковь, — напомнил ему Ник. — Ты должен знать об этом больше, чем мы.
— Это ничто, — сказал Ара. — Просто моя мама так успокаивается.
Он странно улыбнулся.
— Бог иудеев был способом сделать историю еще страшнее, а Иисус — добрым фокусником и первым психологом. Помогал людям. Иногда то, чему он учил, помогает им до сих пор. Вот и все.
Корби снова вспомнил слова Белкина: «Те, кто не верил в монстра, просто гибли». Ему стало совсем не по себе.
Они ехали очень быстро. Токомин беспощадно обгонял другие машины. Старая Москва осталась позади.
— Тогда как ты объяснишь то, что с нами происходит? — спросил Ник. — Череда случайностей?
— Или чей-то план, — сказал Ара. — И это меня пугает.
— Корби, ты можешь просто показать ему? — спросил Ник.
— Я попробую, — решил Корби. Он протянул руку через спинку сидения.
— Что? — не понял Ара.
— Возьми меня за руку, — сказал Корби.
Ара взял. Впервые за их общение его пальцы показались Корби холодными. Двое подростков встретились глазами.
— И что будет? — поинтересовался Ара.