Песня для разбитого сердца
Шрифт:
— Миссис Миллз! А это что? Тут нет подписи! — Кейли вдруг сунула ей под нос флакон с эссенцией, чем отвлекла от размышлений.
— Это аромат горького ореха для выпечки, м’леди.
— Ох, и правда! Божественный запах! А можно добавить его в чай?
— Вам мало травяного чая с апельсином и розой? — устало вздохнула женщина.
— Но ведь для разнообразия!
Энергия в ней била ключом, и это после целого дня на ногах. Миссис Миллз улыбнулась. Что и говорить, молодая и любопытная, эта девушка могла быть такой неугомонной, если уж на то пошло.
Они собирались наделать целую кучу оладий,
Кейли поджала губы и мигом отвернулась. Она не разговаривала с ним целую неделю, при этом борясь с огромным желанием засыпать его вопросами, на которые, конечно, он бы не ответил.
Обиженная девушка всё же присутствовала на совместных трапезах, но почти никогда даже не смотрела на него. Капитан занимался своими делами, и ей было всё равно, где он находился, если не дома… но лишь бы не у любовницы. Не важно, у кого именно. Лишь бы не вместе с другой женщиной.
— Что за шум у вас тут?
Кейли на мгновение застыла, услышав его голос. Какой он был хриплый и колючий, почти чужой, неузнаваемый. Несмотря на это, она позволила себе огрызнуться:
— Неужто мы вас побеспокоили? Или разбудили? В особняке полно комнат. Можете закрыться в самой дальней, уверяю, шумно не будет…
— Не могли бы вы отыскать мне Эдмонда? — всё тем же хриплым голосом обратился Александр к экономке. — Я никак… я не могу его дозваться…
— Сэр? С вами всё в порядке?
Все взоры в тот миг обратились к нему. Лишь тогда Кейли заметила, что супруг держался одной рукой за дверной косяк, а другую приложил к груди. Его бежевая рубашка взмокла, как и волосы, прилипшие ко лбу. Кейли раскрыла рот и замерла с миской в руках.
— Позвольте! — миссис Миллз тут же приложила ладонь ко лбу капитана. — Боже мой, сэр! Да вы же горячее жаровни! И давно это у вас?
— Вчера стало хуже…
— Вчера?! Как вы ещё не свалились с ног? — Возмущённая Кейли чуть не отшвырнула миску со смесью на стол. — С этим не шутят! Моя мачеха больна, а теперь ещё и вы?
Мужчина скривился, то ли от боли, то ли из-за её замечания.
— Как я посмел… заболеть в такое неудобное время…
— Прекратите! Речь вовсе не о том! Миссис Миллз, пожалуйста, для начала приготовьте холодные полотенца. Нужно сбить жар как можно быстрее.
Как оказалось, маленькая Труди уже успела выскочить в коридор, а через минуту привела полусонного Стокера. В помятой одежде он выглядел несуразно, но никто не обратил внимания.
— Мистер Стокер, помогите капитану дойти до его комнаты, — велела экономка. — Труди, ну-ка оденься и добеги до родителей. Скажи им прислать доктора. Если мистер Ренли не занят, пусть приходит поскорее. И возьмите телегу!
Во время непростого подъёма по лестнице женщина также отчитала молодого человека за то, что тот недоглядел за хозяином и они упустили момент начала болезни. А Кейли шла позади, следя, чтобы Александр не споткнулся. Она не могла понять, почему он никому ничего не сказал. Либо он упрям, как осёл, либо просто дурак.
В спальне Александра стояла невыносимая духота, хотя в камине
Девушка вдохнула снег и поёжилась. Миссис Миллз велела закрыть одно окно, а второе подпереть, чтобы только немного проветривало.
— Как он мог молчать так долго? — сетовала Кейли, переминаясь позади экономки. — Ведь может стать ещё хуже!
— Вы же не разговаривали, м’леди, — вздохнула женщина, подложив под голову Александра ещё подушку. — Пожалуй, его упрямство и сыграло свою роль. Иногда он просто обижается на весь белый свет, хотя я и не понимаю, почему.
Пока миссис Миллз давала новые указания Стокеру, Кейли нерешительно приблизилась к постели мужа. В свете единственной лампы его кожа казалась смуглой. Испарина на лице стала ещё заметнее, и он дышал тяжело и с хрипом. Девушка протянула руку и коснулась его лба. Горячий. Безумно горячий. Она прикусила губу и выругалась сама на себя. Не стоило его игнорировать, и этого можно было бы избежать.
Но он сильно обидел её тогда.
— Это ты?
Кейли мигом убрала ладонь и прошептала:
— Да, и мы все тут. И миссис Миллз, и мистер Стокер. А сейчас приедет доктор…
— Пустое…
— Нет уж! У вас жар, а это плохо. Но скоро всё наладится, мы вас выходим.
Тогда Александр открыл глаза. Выражение его лица не изменилось, но голос почему-то показался ей печальным:
— Если бы я знал… что он приведёт её на праздник… я бы не пустил тебя…
Девушка упрямо сжала губы и промолчала. В это время прибежала Оливия с полотенцами и чашкой горького травяного чая. Кейли присела рядом с мужем и стала прикладывать холодную ткань к его лицу и шее, и так пока полотенце не становилось почти сухим.
— Его жар как будто усилился, — сказала Кейли экономке. — Да где же доктор? Час поздний, разве он не должен быть дома? Мы заплатим, сколько потребуется, только пусть приедет!
Затем она с горечью подумала, что её мачеха словно предвидела это и не позволила остаться в Лидсе. Если судьба решила, значит, она должна помочь мужу выздороветь.
Прошло два часа, а доктор всё не появлялся. Кейли разволновалась до головной боли и её саму пришлось уговаривать прилечь, но она отказалась. Когда мистер Ренли — сорокалетний деревенский доктор и опытный фермер — наконец приехал, подтвердились худшие опасения домочадцев. Он выявил у Александра чахотку.
С той самой минуты, как доктор начал осмотр, предусмотрительно раздев пациента, у Кейли началась настоящая душевная агония. Сначала она металась за дверью, слушая громкий кашель и хрипы мужа, затем уже внутри она с волнением внимала заключению мистера Ренли, заламывая притом трясущиеся руки.
Всё было серьёзно. Кейли не могла в это поверить. И доктор прямо предупредил: не важно, по какой причине всё началось, но больше всего шансов у Александра умереть утром или же следующим днём. Девушка оставила миссис Миллз с Ренли, а сама вернулась к постели мужа. Она продолжала менять холодные полотенца, трясясь над ним, словно над крохотным младенцем.