Песня моей души
Шрифт:
– Но если мы были там, когда начался пожар, то что мы делаем здесь? – спросил наконец алхимик.
– Должно быть, тот маг, который остался в сознании, нас вытащил. Он силён в перемещающих заклинаниях.
– Вытащил?
– Ну, сами мы, видимо не могли. Наглотались какого-то яда. А он успел.
– Но у него были всего лишь какие-то считанные мгновения! – удивился алхимик.
– Так повторяю: он хорошо в перемещающих заклинаниях.
– А, может, и так…
Какое-то время мы сидели, почти неподвижно, справляясь с дурнотой.
– Но странно, что я помню ту женщину, а ты – нет.
– А что за женщина?
Услышав моё описание – насколько позволяла вспомнить тяжёлая и затуманенная голова – он сплюнул. Припечатал:
– Никогда не видел, чтоб женщины так ходили, в такой паскудной одежде.
Так… она мне примерещилась, что ли? Так как искры уже были – и я местами уже испарений какого-то искусственного вещества наглотался?
– Я схожу туда и проверю, - мужчина поднялся.
Стоял он не ахти как: шатало его почти как былинка на ветру. Проворчал:
– Извини, но я туда не пойду: думаю, я уже достаточно наглотался ядовитых испарений.
– Дай мне то магическое пламя, чтоб я мог под ноги смотреть – и я сам схожу.
– Слушай, нам повезло, что тот маг нас пожалел – и вытащил оттуда. Могли бы уже за Гранью шагать.
– А! – он отмахнулся.
– Не ты ли говорил, что тебе наплевать на развитие чернореченской алхимии?
Алхимик долго молчал, потом сознался:
– Это расчёты с очень опасным веществом. Лучше если они не достанутся никому. Тем более, что они уже добрались до этого тайника.
– Они? – поднимаю брови.
Точнее, пытаюсь. Но даже от такого крохотного движения мне очень плохо. Ему, полагаю, ещё хуже – он держав в руках какие-то иные вещества, которые могли стать вредными из-за тех искр, да и очнулся позже, чем я. Хотя… может, те вещества как-то его поддержали? Или тот Вадим немного повозился с нами, спасая от яда и в ущерб спасению своего напарника? Да даже если он просто вытащил нас из опасного подземелья и бросил тут, на чистом воздухе – это уже очень щедрый жест с его стороны.
Помявшись, чернореченец сознался:
– Есть несколько магов, которые иногда у нас воруют. Уж каких только ловушек на них не ставили – уходят, заразы!
– Не удивительно, с таким-то мастером по перемещениям!
– Ага, - он вздохнул, - Впрочем, не твоё это дело.
– Да и не твоё: тебя из-за Мстислава едва не убили.
Он снова вздохнул.
– Но я всё-таки туда схожу.
– Спятил?
– Наверное, - усталая улыбка, - Ты только дай твоего искусственного огня, а?
Как ни пытался, не смог его отговорить. Впрочем, я не особо и пытался: голова гудела жутко. Наконец, не выдержав, вручил ему сгусток искусственного пламени и, дождавшись, пока он скроется в шахте и топот его ног удалится сколько-нибудь вперёд, со стоном растянулся на траве. Мне было так плохо, так мутило, что стало совсем наплевать на всех чернореченских алхимиков и их заботы.
Мир ещё долго плавал надо мной зелёными и чёрными
Я с трудом дотянулся до высокого подоконника, ухватился за него, подтянулся, спрыгнул внутрь дворца и попал в длинный коридор, стены и потолок которого будто бы сотканы из узоров инея, а пол – блестящий и полупрозрачный как лёд, но не скользкий и не холодный, а слегка прохладный, как и сами стены. Очень похоже, что поверх камней замёрзла вода, а может, так оно и есть.
Прокрался в открытые двери и попал в зал, пол которого словно зеркальная поверхность озера, даже кажется, что просвечивает дно и камни на нём, и чистый светлый песок. И из зеркальной глади на меня растерянно смотрит зарёванный растрёпанный эльф лет семи. Я…
– Уходи, Кан! Тебя сюда не звали.
– Пустите меня к королю! – отчаянно завопил я.
Эльфийка больно дёрнула меня за ухо, но я не выпустил ручку. Она рванула меня ещё сильнее, словно собиралась отозвать моё ухо вместе с головой. Тихо потребовала:
– Убирайся отсюда, невоспитанный мальчишка!
– Пустите меня к королю!!!
– Пустите меня к королю! – из глаз моих хлынули слёз, - Они не виноваты! Не виноваты! Им дела нет до власти! Отпустите их! Пропустите меня! Или дайте мне осушить Чёрную чашу!!! Они не виноваты! Это я виноват!
Створки двери изготовили давно, потому ручка оторвалась прежде моего уха. Я и резко дёрнувшая меня стражница грохнулись на пол.
Казалось, будто огненная волна вырвалась прямо из моего сердца, мгновенно затопила обеденную залу. Стражники, натасканные и как маги, не смогли справиться с ним, потому вытащили короля и его жену наружу, а меня не то не спасали, не то не успели. И я утонул в свистящем и гудящем огненном океане…
Я не сразу понял, что меня трясут не эльфы, а какой-то незнакомый человек… нет, вроде знакомый…
Потом я долго сидел, пытаясь забыть приснившийся кошмар. Тот, который не раз изводил меня, особенно, в первые года, когда я как-то чудом сумел интуитивно переместиться из пламени пожара и, покрытый ожогами, выпал на мокрый мох в чужом лесу. И хотя тело моё уже давно зажило, воспоминания о той боли вновь вернулись, такие яркие… то, как я потом полз, в поисках воды… как ел какую-то травы… но последнее помнил уже как-то смутно.