Песня на два голоса
Шрифт:
— Это тебе. — Майкл вручил коробку Лоре. — Открывай.
— Прямо сейчас? — Она поставила бокал на столик и потянула за кончик широкую атласную ленту.
— А зачем медлить? Остальные подарки развернешь дома, а этот, будь любезна, при мне. — Он прислонился боком к стойке и наблюдал, как Лора сражается с бантом.
— Не развязывается.
— Давай помогу. — Пальцы Майкла на мгновение соприкоснулись с ее пальцами, и Лора сразу убрала руки. — Ну вот, готово. Дальше сама.
Она развернула бумагу,
— Сначала большой, — подсказал Майкл.
Лора послушно открыла крышку и онемела. На черном бархате осенними звездами сияло бриллиантовое ожерелье невероятной красоты. В середине — искусно выложенный из крохотных камешков ирис, любимый Лорин цветок.
— Ты сможешь надевать это на концерты и праздники, — нарушил Майкл воцарившееся потрясенное молчание. — Это, так сказать, на выход.
— О, Майкл…
— Теперь открой второй.
Она повиновалась, еще не в силах оторвать взгляд от искрящихся камней, и открыла второй футляр. Там оказалось украшение поскромнее: небольшой платиновый медальон на тонкой цепочке, на крышечке которого тоже был выгравирован ирис. Лора взяла вещицу в руки, открыла и замерла: внутри были фотографии.
Ее и Майкла.
Она отлично знала эти снимки: они были сделаны там, на том самом солнечном берегу в Майами, когда радость еще была ослепительной и ничто не омрачало отношения. Два улыбающихся лица. Два человека, которые были вместе, а теперь по отдельности. И вот они снова соединились, сияя улыбками с двух половинок медальона.
— Я хотел, чтобы мы были вместе, — тихо произнес Майкл. — Хотя бы так, в украшении.
Лора медленно подняла взгляд. Майкл стоял очень близко, закатанные рукава белой рубашки обнажали сильные руки, и пахло от него так знакомо… домом. Майкл всегда олицетворял для нее дом и будет олицетворять — притворяться бесполезно. Хотя бы самой себе Лора должна сознаться: она никогда не сможет его от себя оторвать.
Это будет ее маленькая тайна. Сейчас она уйдет и унесет эту тайну с собой.
— Почему ты молчишь? — спросил Майкл.
— Потому что не знаю, как выразить благодарность. — Некоторое время назад Лора сочла бы медальон издевательством, ей было бы больно получить его в подарок, однако теперь… Вроде бы Майкл не лжет ей. Это же не ловушка. Нет. Не может быть ловушкой.
— Ты не разочарована?
— Я в восторге, Майкл. — Она прикоснулась к бриллиантовому ирису. — Это ожерелье… Где ты его достал?
— Сделали на заказ, как и медальон, — спокойно объяснил он.
— Но… — Лора лихорадочно соображала.
Если Майкл заказал драгоценности, их вряд ли сделали за одну ночь. Вообще-то хорошие ювелиры работают не день и не два. Неделя — это очень
— Значит, ты готовил этот подарок заранее? — тихо спросила Лора.
Майкл промолчал, отошел к окну, взял свой стакан со столика и отхлебнул виски и лишь потом повернулся к Лоре.
— Твой день рождения никуда не делся, он по-прежнему есть в календаре, так что подарок был нужен. А насколько он символичен, я и сам не знал. До сегодняшнего дня.
Лора положила развернутый подарок на стойку, выудила из футляра медальон и, держа его в протянутой руке, пошла к Майклу.
— Держи.
— Ты хочешь, чтобы я забрал его обратно? — спросил он, когда она остановилась рядом с ним.
— Нет. Хочу, чтобы ты его застегнул. — Лора повернулась к Майклу спиной и приподняла волосы; через мгновение холодный тяжелый кругляшок лег ей на грудь.
— Вот и все. — Майкл не спешил убирать руки, положил их Лоре на плечи. — Значит, тебе понравилось?
— Это очень красиво, — тихо сказала Лора. — И очень приятно.
Майкл стоял слишком близко — Лора спиной чувствовала его тепло, ощущала его дыхание на своих волосах.
— Наверное, тебя пора отпустить домой.
— Ты меня уже выгоняешь?
— А разве ты не торопишься? Когда уходили из клуба, ты словно одолжение мне делала. Я подумал, ты устала и не хочешь меня видеть.
— В данный момент я тебя и не вижу, так как стою к тебе спиной.
Майкл хмыкнул и развернул Лору лицом к себе.
— Это легко исправить, не так ли?
Они замерли, пристально глядя друг на друга. Тут уже никаких недомолвок быть не могло: Лора знала, что Майкл хочет поцеловать ее. Этот его взгляд, затуманившийся перед поцелуем, она отлично помнила. И сейчас он предоставлял ей выбор: остаться или уйти. Он ни к чему не собирался ее принуждать.
Так чего же хочет она сама?
Мгновение растянулось, перетекло в другое, потом в третье. Лора и Майкл стояли неподвижно. Где-то глубоко в квартире тикали часы. Судя по басовитым щелчкам, большие, напольные. Золотистый приглушенный свет мягко обнимал, делал лицо Майкла похожим на картину кисти Микеланджело.
— Или беги, или оставайся, — прошептал он.
Вместо ответа Лора, решившись, потянулась к его губам.
Она не знала, совершает ли ошибку или, напротив, самый правильный поступок в своей жизни. Она выпила слишком много шампанского, и это, разумеется, оказало свое влияние: проснулось безрассудство. Кроме того, она была совершенно очарована преподнесенными подарками. Майкл воздействовал на нее привычным, ничуть не магическим способом: неослабное внимание, красивые вещи, свобода выбора — и Лора таяла.