Песня о бойне (фрагменты)
Шрифт:
В тот же день Матвеева отправили в Ростов.
Проводить его приехали друзья-собровцы. Ему страшно хотелось курить, и кто-то по его просьбе прикурил сигарету, вставил в губы. После нескольких затяжек пепел стал падать на лицо. Но Дима ничего не мог с этим поделать. В эти минуты он вспомнил, как его везли в госпиталь. Голова лежала неудобно, в щеку врезался автоматный магазин, торчавший из разгрузки товарища. А он не мог ни повернуть голову, ни отодвинуться. В этих, казалось бы, ничтожных, пустяковых эпизодах, как в огромном кривом зеркале отразилась вся его беспомощность, вся та пропасть, которая отделяет здорового человека от инвалида, неспособного
Нет, братишки-собровцы не были закоренелыми эгоистами, они, как могли, заботились о товарище, всячески старались ему помочь. Но ЭТО невозможно представить, понять и прочувствовать, не оказавшись по ту сторону черты.
Урок второй: ОКАЗАВШИСЬ РЯДОМ С РАНЕНЫМ ТОВАРИЩЕМ, НУЖНО УТРОИТЬ СВОЕ ВНИМАНИЕ. Ведь даже маленький дискомфорт ранит его, давит на психику, лишает моральной устойчивости, так необходимой в борьбе со смертью. А уверенная поддержка друга ложится на раны невидимой, но целительной повязкой.
В Ростове он вновь удивлял врачей и медсестер своей невероятной волей и жизнелюбием. И за мастерство медиков платил не просто признательностью. Высшая награда для профессионала - увидеть, что тебе удалось выполнить работу по высшему классу, сделать практически невероятное. И Дима оправдал их надежды.
– Ты знаешь, там жара была. Девчонки в реанимации все молодые, в коротких халатиках на голое тело. Иная так засветится, что начинаешь думать: "Э, брат, нам еще есть смысл побороться за жизнь!" Может, если б женщины постарше были, захотелось бы поплакаться, чтобы пожалели. А тут неудобно как-то было раскисать, стыдно. Я думаю, что в реанимацию специально надо молодых и красивых девчонок набирать. У мужиков тогда точно выживаемость резко повысится...
В Ростов прилетела мама. Дав жизнь Дмитрию и подняв его на ноги один раз, она вместе с сыном оказалась перед тяжкой необходимостью повторить все сначала. Что пришлось пережить матери и какой мерой можно измерить ее боль и мужество, умом можно понять, но прочувствовать - вряд ли. Ясно одно: свою волю и бойцовские качества Дима во многом позаимствовал именно у нее.
Именно в этот период все чаще и чаще возникали мысли о самоубийстве.
– Мысли о суициде в этой ситуации естественны. Особенно, когда чувствуешь свою беспомощность, когда осознаешь, чего ты лишился. Причем эти мысли - вполне конкретные и деловые. Думаешь: "Эх, косая, ну что тебе было врезать на десять сантиметров повыше и кончить все разом!" Сейчас, четыре года спустя, тоже бывает, иной раз психанешь, мол, пошло все к черту, надоела такая жизнь! Но это - просто всплеск эмоций, для разрядки. А тогда спокойно и деловито продумывал, как вскрыть вены, жгут какой-нибудь на шее закрутить, а лучше всего - раздобыть что- нибудь для последней инъекции в жизни. Главное - умереть, по возможности, надежней и безболезненней. Боли-то я нахлебался уже с избытком. Может быть, я и не прав, но думаю, что инвалиду с врожденными недостатками проще. Он с начала жизни привыкает к мысли о своих ограниченных возможностях. А когда ты молод и здоров, когда уже вкусил все радости жизни и мечтаешь о будущем... Такой удар перенести очень трудно. Я думаю, что многие пацаны, погибшие от такого же ранения, как у меня, просто не захотели жить дальше. Необязательно ведь специально убивать себя. Когда и так висишь между небом и землей, достаточно просто отказаться от борьбы. А я решил жить. И не просто жить, как жалкий инвалид, а вернуться к настоящей жизни, достойной человека и мужчины.
Это была ГЛАВНАЯ ПОБЕДА. И отсюда:
Урок
После Ростова - Москва. Центральный клинический госпиталь МВД.
В родной Магадан Дмитрий вернулся 2 ноября девяносто пятого. В стационаре БПО УВД для него была оборудована отдельная палата. В ней, кроме специальной кровати, были установлены простейшие устройства для начала тренировок, восстановительных упражнений.
Часть спинного мозга выше места разрыва была контужена, травмирована ударом, но она могла восстановить свои функции. И каждый заработавший миллиметр этой ткани снова "включал" нервы и мышцы на определенном уровне. Вот за эти миллиметры и шла борьба.
Многие ли из нас способны заставить себя сделать обыкновенную физзарядку каждое утро?
Дима начинал с простых шевелений пальцами рук. Медицинские процедуры перемежались многочасовыми, изматывающими прежде всего психику упражнениями. Небольшие подвижки и удачи следовали за черными волнами отчаяния.
– Когда нужно было учиться пересаживаться самостоятельно из коляски в кровать и обратно, я думал: "Нет, это просто невозможно". Я видел впереди беспросветную и тоскливую жизнь в кровати.
Но он не прекращал своих тренировок. Не забывали друзья. Все время были рядом родные. Вкладывали в мужественного пациента весь опыт и профессионализм свои, магаданские медики. Но главный фронт сражений за будущее проходил в его собственной душе. И укреплялась воля. В мышечный корсет одевались позвонки. Крепли включившиеся в работу мускулы плечевого пояса. Новая победа: из постели Дима пересел в коляску. А это - расширение рамок окружающего мира, новые возможности.
Но настоящим потрясением, не просто укрепившим дух Дмитрия, а перевернувшим все его представления об ожидающей впереди жизни, стал курс реабилитации в США.
Прежняя администрация области, союз афганцев, товарищи по службе и просто земляки сумели собрать 50 тысяч долларов. Сумма - невероятная для одиночки, но вполне подъемная для множества людей, объединившихся вокруг достойного этих усилий человека.
Урок четвертый: ПРАВО НА ВНИМАНИЕ И ДОСТОЙНОЕ ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ К ТЕБЕ НАДО ЗАСЛУЖИТЬ. Запившемуся, опустившемуся, отказавшемуся от самого себя человеку подают милостыню. А в борющегося, укрепляющего своим примером даже здоровых и благополучных окружающих - вкладывают деньги. Потому, что он перспективен для общества, он вызывает уважение и чувство его морального превосходства.
Американский врач встретил Дмитрия, сидя в инвалидной коляске. Это был не психологический трюк. Доктор Эрик Карлссен, будучи еще совсем молодым человеком, неудачно нырнул со скалы в море. Перелом позвоночника, неподвижность, инвалидность...
– Хочешь, я покажу тебе, как я сажусь в машину?
– спросил Эрик и ловко, привычно проделал этот акробатический этюд.
– Я думал, что у него поражение где-то в нижних отделах позвоночника, а значит, работает весь корпус. Говорю: "Ну, конечно, с такой травмой, как у вас, можно такие трюки выполнять. . "