Песня огня
Шрифт:
Очень медленно Дайнуолд опустил меч.
— Надеюсь, вашего красноречия хватит на то, чтобы сделать это, милорд, потому что она тверда, как алмаз.
— Она меня послушается!
— Я предвижу сражение, достойное королей! Не забывайте, милорд, что она в доме своего отца. Думаю, он встанет на ее сторону.
Грэлэм принялся яростно шагать по маленькому шатру. Его сильное тело поблескивало в мягком свете свечи. Внезапно он повернулся к Дайнуолду и улыбнулся:
— Да, ты прав, но и я тоже. Она меня послушает. Я ее муж.
На мгновение
— Как отец встретил ее?
— Я не последовал за ней в крепость — никогда не знаешь, как примут незваного гостя.
— Против моих правил и против логики благодарить человека, которого я всегда считал врагом. Но это особый случай. Теперь ты мне не чужой, Дайнуолд де Фортенберри. Ты желанный гость в Вулфтоне. Можешь спрятать меч в ножны.
Дайнуолд улыбнулся и покачал головой.
— Неужто мне стоит поверить, что вы не хотите изрубить мое тело на куски?
Грэлэм протянул Дайнуолду руку.
— Я признаю и называю тебя другом. И благодарю за то, что ты охранял мою жену. Повторяю, ты желанный гость в Вулфтоне. Клянусь, что это правда.
— Благодарю, милорд.
— Могу я спросить, как тебе удалось проникнуть в мой лагерь и палатку не замеченным моими людьми?
Дайнуолд усмехнулся:
— Для одного человека это не так уж трудно — проникнуть, куда он хочет, милорд. Но совсем иное дело — уйти целым и невредимым. Для меня большое облегчение узнать, что вы больше не жаждете моей крови.
— Нет, — ответил Грэлэм, — не жажду отныне и впредь. — Теперь он говорил легко и свободно и улыбался приветливо. — Твоя кровь останется в твоем теле, по крайней мере до предстоящего турнира. Мне было бы приятно встретиться с тобой в поединке.
— На турнире, милорд?
— Да, герцог Корнуоллский устраивает его в апреле.
— В таком случае мы еще увидимся. А теперь прощайте, милорд, и желаю удачи.
Грэлэм стоял неподвижно, наблюдая, как Дайнуолд бесшумно выскользнул из его шатра. Потом смущенно покачал головой и снова улегся на свою походную кровать. Если бы только, думал он, задувая свечу, знать правду несколько месяцев назад! Впрочем, теперь это уже не имело значения.
Прежде чем уснуть крепким сном впервые за последнюю неделю, он задумался о превратностях судьбы.
Глава 33
Вечерняя трапеза была шумной, потому что Морис разрешил своим приемным детям сидеть за столом вместе со всеми. Его солдаты засыпали Кассию вопросами, на которые она иногда затруднялась ответить, а все слуги старались держаться поближе и наперебой спешили рассказать ей все, что происходило за время ее отсутствия. Никто и словом не упомянул о ее муже. Кассия все время чувствовала взгляд отца, но мужественно и решительно продолжала улыбаться. Она и в самом деле радовалась, видя отца счастливым в кругу новой семьи. Мари была доброй, приветливой женщиной, какой и показалась с самого начала, и Кассия не сомневалась в том, что она любит Мориса.
— Вам
— Что вы, Мари! Просто я слишком устала, чтобы есть, Увидите, утром у меня будет волчий аппетит.
С минуту Мари помолчала, потом наклонилась ближе к Кассии.
— Надеюсь, моя дорогая, вас не расстроил брак отца?
Кассия изумленно поморгала несколько мгновений и ответила совершенно искренне:
— Я счастлива, что у моего отца появился кто-то, способный позаботиться о нем. Моя мать умерла давным-давно, и, боюсь, он чувствовал себя очень одиноким после моего отъезда в Англию. Вы и ваши дети внесли живую струю в жизнь Бельтера.
— Ни вы, ни ваш муж не должны опасаться, что Бельтер перейдет когда-нибудь к моим детям, — спокойно уточнила Мари. — Оба моих мальчика унаследовали земли от моего покойного мужа. А у Жанны есть хорошее приданое.
— Мужу будет приятно узнать, что он не потерял Бельтер, — ответила Кассия ровным голосом.
— Морис много мне рассказывал о лорде Грэлэме, особенно о том, как тот спас ему жизнь в Аквитании. Он питает к нему глубочайшее уважение.
— Как и я, — отозвалась Кассия, не поднимая глаз от своей тарелки.
Она напряженно ждала, что мачеха задаст ей вопрос, от которого трудно было удержаться, но та ничего больше не спросила и перевела разговор на слуг, заговорив о том, что они работящие и добры к ней, их новой госпоже.
Было уже поздно, когда в зале воцарилась тишина. Кассия заметила, как Мари кивнула ее отцу. Потом она подошла к Кассии и обняла её.
— Спокойной ночи, Кассия. Думаю, ваш отец захочет поговорить с вами наедине.
И с этими ласково сказанными словами она встала и удалилась, гоня перед собой стайку усталых детей.
— Тебя можно поздравить, — обратилась Кассия к отцу с усталой улыбкой, — Мари очаровательна и дети тоже. Тебе повезло.
— Да, я прекрасно это понимаю. И мне приятно, что ты ее одобрила. Я чувствую, что у меня с души свалилась тяжесть, зайчонок.
Морис пригладил свои седеющие волосы и обратил нежный взгляд к дочери.
— Кассия, желаешь мне сказать, почему ты приехала в Бельтер одна?
— Я приехала не одна, — ответила Кассия, — меня сопровождал надежный и добрый друг, и вопроса о моей безопасности не возникало.
— Мне сообщили о твоем добром друге, зайчонок. Почему он не пожелал поздороваться со мной?
— Он не муж мне и потому опасался, что ты не слишком любезно встретишь его.
— Ах так. Вероятно, он был прав, — ответил Морис. — Садись-ка рядом, дочка. Мои старые кости ноют от усталости, да и ты выглядишь не слишком-то бодрой.
Кассия повиновалась и опустилась на стул напротив отца.
— Мари играет в шахматы?-поинтересовалась она.
— Да, немного. Но, к сожалению, не обладает твоим талантом быстро соображать и предвидеть ходы.