Песня шелковицы
Шрифт:
Совершенный Тайсюй не поклонился Цзыу, а лишь слегка кивнул головой. Цзыу было всё равно. Он приказал всем служанкам и евнухам оставить их наедине.
— Старый жрец слышал, что ваше величество уже много лет интересуется даосской магией.
Бледные
— Только ради одного человека.
Совершенный пригладил свою длинную предлинную белую бороду:
— Императрицы?
Глаза Цзыу заблестели, и он устремил всё своё внимание на Тайсюя, на что совершенный ответил с улыбкой:
— Если это императрица, то она здесь, — произнеся это, он ярко мне улыбнулся.
Моё сердце сжалось от того, с каким отчаянием и волнением вглядывался Цзыу не в силах меня увидеть.
— Вы видите её? Видите? — продолжил спрашивать он. — Как она? Она всё ещё ждёт меня? Она… она…
Он пришёл в настолько сильное волнение, что не знал, как закончить.
Мои глаза так сильно жгло, что будь я в состоянии плакать, то уже бы не сдерживала рыдания.
Старый жрец оглянулся на меня и сказал:
— Императрица сильно привязана к этому миру и потому стала призраком. Если она не сможет успокоить свою душу и переродиться, то боюсь, навеки застрянет в царстве людей и станет злым духом.
Привязана?
С каких пор я к чему-то сильно привязана?
Взгляд метнулся к Цзыу, и я внезапно поняла, что с самого начала не имела привязанности, но из-за чрезмерного упрямства забыла чувство собственной
Услышав слова совершенного Тайсюй, Цзыу застыл от страха:
— Как её успокоить?
— Только отказавшись от всех привязанностей в этом мире, душа сможет переродиться.
— Что не отпускает Сангэ?
— Это, ваше величество, спрашивайте у себя.
Цзыу вновь замер, лишь шепча два слова: «сильная привязанность», и тут резко понял:
— Она ждёт меня, она действительно ждёт меня, — произнёс он с нескрываемой радостью.
Совершенный Тайсюй улыбнулся и ушёл.
В ту ночь покои Цзыу никто не охранял. Я же стояла под сливой в саду и молча смотрела на скрытую дымкой луну.
Дыхание Цзыу становилось всё тяжелее.
Я повернула голову и увидела, как он спокойно облокотился о подоконник с тёплой улыбкой на лице. Как в нашу первую встречу, в дождливую ночь в Цзяннане.
Я бедная певица, он богатый хоу — наша встреча, подобная прекрасной грёзе.
Слива была в полном цвету, и опавшие лепестки укрыли землю точно розовый снег.
— Сангэ, я дома.
На третий месяц десятого года Юнгэ император скончался.