Песочный человек
Шрифт:
Его разум угодил в какой-то вихрь и не мог выбраться оттуда, мысли вертелись вокруг одного и того же. Надо привезти Фелисию. Ей нельзя оставаться одной.
Рейдар, с пустым взглядом, тяжело двинулся к окну. Далеко внизу, в холодных кустах шиповника, сидели воробьи. Собака задрала лапу на фонарь. На автобусной остановке под лавкой валяется варежка.
Он слышал, как у него за спиной комиссар из полиции пытается выжать из Микаэля какие-то ответы. Глухой голос смешивался с тяжелыми
Ошибки всегда видишь через некоторое время. Иные из них столь мучительны, что невозможно оставаться наедине в собой.
Рейдар знал, что был несправедливым отцом. Он не хотел быть таким, но по-другому у него не получалось.
Говорят, всех своих детей любишь одинаково, подумал он. Но обращаешься с ними все-таки по-разному.
Микаэль был его любимцем.
Фелисия раздражала Рейдара, и иногда он настолько злился, что пугал ее. Теперь он даже не понимал почему. Он был взрослым мужчиной, а она – маленькой девочкой.
Нельзя было кричать на нее, думал Рейдар, глядя на затянутое тучами небо и чувствуя, как в левой подмышке разгорается боль.
– Я все время чувствую ее, – говорил Микаэль Йоне. – Сейчас она лежит на полу… и ей так страшно!
Рейдар вздохнул от сильной боли в груди. Йона подошел, взял его за руку выше локтя, что-то сказал.
– Все нормально, – ответил Рейдар.
– У вас болит в груди? – спросил комиссар.
– Я просто устал, – торопливо соврал Рейдар.
– У вас как будто…
– Я должен найти Фелисию.
Боль обожгла челюсть, потом, такая же жгучая, вернулась в грудь. Рейдар упал, ударился щекой о батарею, но думал он только о том, как кричал Фелисии: “Ты совершенно никчемное существо!” Кричал в тот самый день, вечером которого она пропала.
Встал на колени, попытался ползти, услышал, как Йона возвращается в палату с врачом.
Глава 45
Йона поговорил с врачом Рейдара и вернулся в палату Микаэля. Повесив пиджак на крючок у двери, он подтащил стул к койке Микаэля и уселся.
Если Фелисия и в самом деле жива, то дело становилось срочным. А вдруг там есть и другие пленники? Он должен выудить из Микаэля воспоминания.
Через час Микаэль проснулся. Он медленно открыл глаза и прищурился на свет. Йона повторил, что его отец вне опасности, и юноша снова закрыл глаза.
– У меня к тебе первый вопрос, – серьезно начал комиссар.
– Моя сестра, – прошептал Микаэль.
Йона положил телефон на тумбочку и начал запись.
– Микаэль, я должен спросить… Ты знаешь, кто держал тебя взаперти?
– Не взаперти…
– А как?
Юноша задышал быстрее.
– Он просто хотел, чтобы мы спали,
– Кто?
– Песочный человек, – прошептал Микаэль.
– Что ты сказал?
– Ничего. Я больше не могу…
Йона глянул на телефон, проверить, идет ли запись.
– Мне показалось, ты сказал – Песочный человек, – настойчиво сказал он. – Йон Блунд, который заставляет детей уснуть?
Микаэль взглянул ему в глаза и прошептал:
– Он существует на самом деле. Он пахнет песком, а днем продает барометры.
– Как он выглядит?
– Он всегда приходит в темноте…
– Ты должен был что-нибудь видеть, так?
Микаэль помотал головой и беззвучно заплакал – просто слезы покатились по вискам на подушку.
– У Песочного человека есть еще какое-нибудь имя? – спросил Йона.
– Не знаю, он ничего не говорил, он никогда с нами не говорил.
– Можешь описать его?
– Я только слышал его в темноте… У него фарфоровые пальцы, и когда он достает песок из мешка, они звенят друг о друга… и вот…
Губы Микаэля задвигались беззвучно.
– Я не слышу, – тихо сказал Йона.
– Он бросает песок детям в лицо… и в следующий миг они засыпают.
– Как ты узнал, что это мужчина?
– Я слышал, как он кашляет, – серьезно сказал Микаэль.
– Но ты не видел его?
– Нет.
Глава 46
Когда Рейдар очнулся, очень красивая женщина с индийским лицом стояла рядом и смотрела на него. Она объяснила, что у него произошел спазм сосуда.
– Я думал, у меня инфаркт, – пробормотал Рейдар.
– Мы обязательно сделаем рентген коронарных сосудов, и…
– Ясно, – вздохнул Рейдар и сел.
– Вам нужно отдохнуть.
– Мне необходимо знать… что мой… – У Рейдара так дрожали губы, что он не смог закончить фразы.
Женщина положила руку Рейдару на щеку и улыбнулась ему, как опечаленному ребенку.
– Мне надо к сыну, – объяснил он уже чуть тверже.
– Вы не сможете покинуть больницу, пока мы не разберемся с вашими симптомами, – сказала женщина.
Рейдару дали розовый пузырек с нитроглицерином – его надо было брызнуть на язык при малейшей боли в груди.
Рейдар дошел до отделения номер шестьдесят шесть, однако по пути к палате Микаэля ему пришлось постоять, опершись рукой о стену.
Когда он вошел в палату, Йона поднялся, уступая ему стул. Телефон так и лежал у кровати.
Микаэль лежал с открытыми глазами. Рейдар сразу подошел к нему.
– Помоги мне найти ее, Микаэль, – сказал он и сел.
– Как ты, папа? – сосредоточенно спросил сын.