Песок
Шрифт:
— Так кто был тот парень? Кто-то из твоих знакомых?
— Друг, — ответила Вик, забирая у него румпель. — В свое время близко общался с Марко. Часть парней из Легиона не так давно ушли, присоединившись к другой группе. Думаю, некоторые потом передумали, может, сказали какую-нибудь хрень, которую не стоило говорить. Дэмиену не повезло это услышать. — Она покачала головой. — Он никогда не умел хранить тайны.
— После того, что они с ним сделали… — Коннер пытался осознать, с какими подонками им приходится иметь дело. Он не мог поверить, что кто-то готов был убить столь многих,
Вик кивнула. Коннер знал об этой традиции, как и о том, что не стоит спрашивать дайверов о содержимом их карманов на животе. И тут он почувствовал себя полным идиотом, вспомнив про записку, которую мать велела передать Вик. Он больше не видел Вик в тот вечер, проведя это время с Глоралай, и совсем забыл. Время казалось неподходящим, но он боялся, что забудет снова.
— У меня кое-что для тебя есть. — Он полез в карман. Вик попыталась отмахнуться, явно о чем-то задумавшись, но Коннер взял у нее румпель и сунул письмо ей в руку. — Мне это вчера вечером дала мама. Велела передать тебе. Я совсем забыл.
Вик собралась было убрать письмо вместе с другим, но поколебалась. Пока Коннер держал румпель, она развернула письмо и положила на колени так, чтобы ветер не вырвал его из рук. Коннер поправил платок и сосредоточился на управлении сарфером.
— От кого это? — спросила она, перекрикивая шум ветра и шипение песка под полозьями.
— От мамы, — ответил Коннер.
Наклонившись, Вик прочла письмо, перевернула его, взглянула на обратную сторону, потом снова на лицевую и стала перечитывать во второй раз. Коннер то и дело переводил взгляд с носа сарфера на сестру, наблюдая, как она скользит глазами по строчкам. Наконец она повернулась и взглянула на брата. О чем бы она сейчас ни думала, мысли ее скрывались за очками.
— Это писал папа, — сказала она.
Рука Коннера едва не соскользнула с румпеля.
— Что? — Ему показалось, что он ослышался.
— Что это за хрень? — спросила Вик. — Откуда она взялась?
Сунув письмо под себя, она приспустила главный парус и отпустила кливер. Скорость упала, и разговаривать стало легче. Вытащив письмо, она показала его Коннеру.
— Тут подпись папы, — сказала она. — Потому ты и говорил, что нам нужно уходить на запад? Из-за этого письма?
— Я его не читал, — ответил Коннер. Отдав румпель сестре, он взял письмо и прочел. Это была та самая потерявшаяся записка, о которой упоминала Лилия. Он повернулся к Вик. — Мне кое-что рассказала Лилия. Она прочитала часть письма, когда папа его писал, но сказала, что потеряла записку. Наверное, мама ее нашла. Понятия не имею. Но — угу, именно это мы и пытались тебе сказать. Отказаться от мысли отстроиться заново. Папа хочет, чтобы мы уходили дальше.
— Но Палм говорил, что не верит в эту историю…
— Палм пока плохо соображает. Он говорил, будто у этой девочки акцент, как у кого-то другого. Это ничего не значит.
— Девочки, которая наша сестра?
— Да.
Сарфер продолжал рассекать песок. Вик слегка зарифила парус.
— И какая она из себя, эта наша якобы сестра?
Коннер
— Решительности ей не занимать. Послушать ее — можно подумать, что она намного старше. Да и прочих не самых лучших наших черт у нее хватает.
Вик рассмеялась в ответ:
— Такая же чокнутая, как и все мы? Похоже, мама была права насчет того, откуда все это берется.
— Угу, наверное. Она тебе понравится. И она тоже дайвер. Папа ее научил. Но она странно говорит…
Вик замерла и, уставившись на Коннера, сняла очки и повесила на шею. Глаза ее расширились.
— Что, если Палмер прав?
— Вик, я же тебе говорю…
— Нет — что, если эта девочка оттуда же, откуда и Брок?
— Вряд ли… — Внезапно Коннер понял, к чему она клонит. Что ее вывод противоположен выводам Палмера. — Черт, — проговорил он. — Угу. Господи… угу.
— Зачем кому-то хотеть сравнять с землей Спрингстон? — спросила Вик. — Зачем им хотеть сравнять с землей Лоу-Пэб? Палмер говорил, что эти люди нашли Данвар, но, похоже, им неинтересно было что-то оттуда добывать, они просто использовали его, чтобы точно определить на некоей карте местоположение этой их бомбы…
— Им было плевать на то, что тут осталось, — сказал Коннер, — потому что Брок не отсюда. — Он кивнул, вспомнив кое-что еще. — Лилия говорила, что в их лагере появлялось все больше и больше наших, что мы начали становиться для них помехой, будто крысы…
— Потому что все больше людей перепрыгивали через расселину, — кивнула Вик.
— И как им было прекратить этот поток?
— Вместо того чтобы сделать так, чтобы мы захотели остаться здесь, — сказала Вик, играя желваками на скулах, — они предпочли от нас избавиться.
— Сколько их, как думаешь? Тот парень, твой друг — он тоже?..
— Нет, — ответила Вик. — Он вырос в Лоу-Пэбе. Я знала его с детства. Я многое знаю о тех, кто водился с этой компанией, и они не возникли ниоткуда. Их вербовали.
— Но зачем кому-то из наших помогать им в чем-то подобном?
Вик ответила не сразу. Она подтянула кливер, и сарфер снова набрал скорость. Наконец она повернулась к Коннеру.
— Для этого достаточно одного сумасшедшего подонка, — сказала она. — Одного сумасшедшего с полными карманами денег, который умеет говорить правильные вещи. Больше ничего не требуется. Он смог найти достаточно тех, кто готов убивать ради удовольствия, ради некоей гребаной цели, ради хлеба и воды, ради монет и шанса взорвать все к чертям. — Она хлопнула рукой по румпелю и покачала головой. — Гребаный Марко, — проговорила она. Похоже, ей попал в глаза песок, поскольку ей пришлось снова надеть очки.
Коннер сгорбился на сиденье, пытаясь осознать саму возможность всего, о чем они сейчас думали. Он подозревал, что они с сестрой со всеми их бредовыми рассуждениями еще более чокнутые, чем Палмер. Казалось сомнительным, что хоть какое-то из их предположений может быть правдой. Но что было вероятнее? Что полумертвая девочка, приползшая к его палатке, была каннибалом с севера? Или что обезумевшие подонки, сравнявшие с землей Спрингстон, работали на кого-то, кто навлек свое проклятие с другого края Ничейной земли?