Пьесы для трех актеров
Шрифт:
СВИДЕТЕЛЬ. А она в свои шестнадцать была красавицей, даром что еще школьница. Наш двор сходил по ней с ума. Всю лестницу, от подъезда до дверей ее квартиры, не раз засыпали цветами. Когда она проходила по улице, машины останавливались…
ОЛЕГ. Ну, и как вам удалось ее соблазнить?
СВИДЕТЕЛЬ. Мне – ее?.. (Продолжает, уйдя в свои воспоминания, почти забыв про собеседников.) Как-то раз она позвала меня к себе домой помочь с уроками. Это случалось и раньше. Мы сели рядом, о чем-то начали говорить, потом замолчали…
НАТАША. И что она ответила?
СВИДЕТЕЛЬ. Она сказала: «Я люблю тебя».
НАТАША. А вы?
СВИДЕТЕЛЬ. Она была юная и прекрасная, волосы ее пахли яблоками, а глаза светились ожиданием и нежностью. А я, худой, нескладный и робкий мальчишка, стоял перед ней и не смел взглянуть на нее.
ОЛЕГ. И как же у вас все это произошло?
СВИДЕТЕЛЬ. Это было очень сумбурно и неумело. Я думаю, что ни она, ни я ничего такого не ощутили. Разве только боль и неловкость. И все-таки это было самое прекрасное соединение с женщиной в моей жизни.
Наташа слушала Свидетеля с пристальным вниманием. Молчание.
ОЛЕГ. Она была девушкой?
СВИДЕТЕЛЬ. (Не отвечая.) Как жаль, что прошлого не вернуть…
ОЛЕГ. Я спрашиваю, она, конечно, не была девственницей?
СВИДЕТЕЛЬ. (Возвращаясь в реальность.) Что? Ах, да… Вам ведь нужны подробности… Она была девушкой.
ОЛЕГ. Почему же она отдалась именно вам?
СВИДЕТЕЛЬ. Она же сказала – потому что любила меня.
НАТАША. За что?
СВИДЕТЕЛЬ. Не знаю.
НАТАША. Вы ухаживали за ней, добивались ее?
СВИДЕТЕЛЬ. Нет.
НАТАША. Почему же все-таки она отдалась вам?
СВИДЕТЕЛЬ. Должно быть, потому, что я тоже любил ее.
НАТАША. Вы говорили ей об этом?
СВИДЕТЕЛЬ. Нет. Но она знала.
Пауза.
ОЛЕГ. Очень красивый рассказ, дорогой донжуан… Надеюсь, вы разрешите мне так вас называть.
СВИДЕТЕЛЬ. Называйте, как хотите.
ОЛЕГ. Давайте дальше.
СВИДЕТЕЛЬ. Разве это так интересно?
ОЛЕГ. Конечно! Расскажите, например, про вашу самую памятную ночь с женщиной.
СВИДЕТЕЛЬ. А у меня все ночи были памятные.
ОЛЕГ. И все же.
НАТАША. Может, мне пойти погулять? Ваш разговор принимает слишком уж мужской характер.
ОЛЕГ. Да нет же, останься. Он ведь нас просто развлекает.
НАТАША. Мне не нравится это развлечение.
СВИДЕТЕЛЬ. Леди, останьтесь. Я постараюсь не оскорбить ваш слух. Я вас буду просто развлекать. Чтобы вашему жениху было смешно.
ОЛЕГ. Итак, самая памятная из всех ваших памятных ночей. Сколько вам тогда было лет?
СВИДЕТЕЛЬ. Ей – девятнадцать, мне – двадцать два. Мы сбежали из большой шумной веселой компании и укрылись в деревенском домике. Еще с утра я набрал в поле много-много цветов и разложил на постели. Они немного подсохли
ОЛЕГ. Ну, и как это все происходило?
СВИДЕТЕЛЬ. Разве это можно описать?.. (Медленно, про себя.) Эта была такая близость, такая нежность… Стояли первые числа июня, цвела последняя черемуха и первая сирень, и было тихо, и всю ночь мы любили друг друга, и не верили, что можно быть такими счастливыми. Казалось, исполнились все наши желания, и мы получили от жизни все, о чем мечтали.
НАТАША. А вы, оказывается, романтик. Ложе любви из цветов… Если вы только не вычитали это где-нибудь.
СВИДЕТЕЛЬ. Может быть, и вычитал. Какая разница? Лишь бы вам не скучно было слушать.
ОЛЕГ. Ложе любви из цветов… Красиво жить не запретишь. Кстати, эта барышня тоже оказалась нетронутым цветком?
СВИДЕТЕЛЬ. (Коротко). Нет.
НАТАША. Красиво, ничего не скажешь… Не пойму, вы маньяк или поэт?
СВИДЕТЕЛЬ. Я маниакальный поэт. Или, если хотите, поэтический маньяк.
ОЛЕГ. Помешанный на сексе.
СВИДЕТЕЛЬ. А на чем еще можно помешаться? По крайней мере, это приятный вид помешательства. Впрочем, не я вызвался рекламировать свой донжуанский список. Тему для потехи выбрали вы.
ОЛЕГ. Я и понятия не имел, что старики могут жить такими пылкими сексуальными фантазиями.
СВИДЕТЕЛЬ. Должен вам сказать, что вы по своей молодости не имеете понятия еще об очень многом. Например, о самых простых правилах поведения. То ли от недостатка воспитания, то ли от избытка самомнения, то ли вы просто еще не вышли из стадии подростка…
ОЛЕГ. (Прерывая, с угрозой.) Послушайте…
СВИДЕТЕЛЬ. (Тоже с угрозой.) Нет уж, послушайте вы меня, мой мальчик. Почему вы женитесь не в городе, а приехали в эту даль, а? Может, скрываете свой брак от родителей? Может, они не разрешают вам жениться? Может, вам еще не исполнилось восемнадцати лет? Имейте в виду – я не намерен покрывать незаконные поступки.
ОЛЕГ. Вы что, надо мной издеваетесь?
СВИДЕТЕЛЬ. (Меняя тон.) Нет, я просто вас дразню. Вы все время проезжаетесь по моему возрасту, да еще при женщине, вот я и отвечаю вам тем, что напоминаю о вашей чрезмерной молодости, и тоже при женщине.
НАТАША. (Вспыхнув.) Вы хотите сказать, что я выгляжу старше него?
СВИДЕТЕЛЬ. Упаси боже. Просто он выглядит моложе вас.
ОЛЕГ. (Невесте.) Он просто невыносим. Поищем другого свидетеля.
НАТАША. Я прошу вас – перестаньте задирать друг друга.
СВИДЕТЕЛЬ. Я веду себя очень тактично. Обратите внимание: я не употребляю таких слов, как молокосос, мальчишка, сопляк, сосунок, желторотый птенец и тому подобное, хотя к вашему спутнику они вполне применимы.