Пьесы
Шрифт:
МАРТИН. Кого я вижу! Good morning, good morning. Good morning [3] .
ДАВИД. Ведь я не могу зайти в твою комнату, когда дверь заперта.
ГЕОРГ. Правда?
МАРТИН. Как спалось? (Пауза.) В чем дело?
А?
ДАВИД. С добрым утром, с добрым утром.
3
Доброе утро (англ.).
МАРТИН. Уже проснулся? Ты что, болен?
ДАВИД. Да, да, да, конечно.
МАРТИН. Есть в жизни место чудесам.
ДАВИД. Какой же ты у нас необычный. Ты что, пукнул, что ли?
МАРТИН. Вовсе нет.
ДАВИД. А чего тогда от тебя так пахнет?
МАРТИН (бросает крысоловку в ведро). Кофе, конечно же, не осталось. Интересно, кто это посреди ночи жарил тут турнедо на петрушечном масле — кому сказать спасибо? Почему ты не можешь есть вместе со всеми, как нормальные люди?
ГЕОРГ. Я тебе сто раз уже говорил — потому что он не нормальный! Ты что, не замечаешь?
ДАВИД (развеселившись). Какое опасное словечко.
ГЕОРГ. Про что ты?
ДАВИД. «Нормальный».
МАРТИН. Вот как. (Садится. Закуривает сигарету. Сидит в характерной позе, наклонившись вперед и облокотившись о стол. Курит, помешивая ложечкой в чашке, прокашливается, делает вид, что все в порядке.)
ГЕОРГ. Разве нет?
МАРТИН. Ты ко мне обращаешься? Да, вполне возможно.
ГЕОРГ. Что?
МАРТИН. Да так, ничего. Неважно… Похоже, сегодня будет жарко. Купаться поедете?
Я спросил, поедете ли вы купаться.
ГЕОРГ. Я, кажется, слышал эхо.
МАРТИН. Сегодня наверняка опять будет жарко. (Прокашливается.) Мы могли бы съездить искупаться все вместе… как раньше.
ГЕОРГ. Когда это такое было?
МАРТИН. Когда? Да хотя бы когда мы ездили в Копенгаген… неужели не помнишь?
ГЕОРГ. Я?
МАРТИН. Ты что? Зачем ты так говоришь? (Расстроен и обижен.) Это был самый приятный момент в нашей жизни.
ДАВИД. Очень мило с твоей стороны рассказать нам об этом.
МАРТИН. Неужели ты не помнишь, мы ведь ездили
ГЕОРГ. А ты помнишь?
МАРТИН. Да, конечно, прости… Прости, что спрашиваю… Ты сегодня в город не собираешься?
ГЕОРГ. Что я там забыл?
МАРТИН. Ничего, я просто спросил…
ГЕОРГ. Просто так?
МАРТИН. Ну да. (Насвистывает «Покоюсь я в твоих объятьях».) У тебя ведь там девушка, да? А вы, милостивый государь?
ГЕОРГ. Он будет торчать как приклеенный возле зеркала.
МАРТИН. Возле какого зеркала?
ГЕОРГ. А может, ты проведешь весь день, лежа в ван ной? Ты разве не замечаешь, он целые дни проводит в ванной с книжками и чашечкой кофе. Ты чем там занимаешься? Учишься плавать?
ДАВИД (успевший прочитать газету раньше МАРТИНА). Смотри!
МАРТИН. Что там такое?
ДАВИД. Ты что, не видел? Не видел, что Стен Гетц в среду выступает в Копенгагене? Норман Гранц представляет «Джаз в филармонии» — Стен Гетц… Вот это да… Ты пойдешь? Можно мне тоже с вами? Папа, можно мне тоже пойти?
ГЕОРГ. Ни за что.
ДАВИД. Но мне так бы хотелось.
МАРТИН. Почему бы и нет?
ДАВИД. Я поеду туда во что бы то ни стало.
ГЕОРГ. Откуда же ты возьмешь деньги?
ДАВИД. Ничего, где-нибудь раздобуду.
ГЕОРГ. Снова своруешь из кассы?
ДАВИД. Ты здесь ничего не решаешь. Все зависит от мамы.
ГЕОРГ. А вот здесь ты не прав, черт бы тебя побрал, только не в этом вопросе.
МАРТИН. Ладно вам, хватит ругаться.
ГЕОРГ. Больше тебе сказать нечего?
МАРТИН. Мое мнение здесь роли не играет.
ГЕОРГ. Это точно. И все-таки?
МАРТИН. Можно я возьму? (Перебирает газеты, распечатывает письмо, читает, внезапно мрачнеет.)
ГЕОРГ. Что случилось?
МАРТИН. Это просто удар наповал.
ГЕОРГ. О чем ты?
МАРТИН. О погашении долга.
ГЕОРГ. И что? Ты ведь его уже выплатил.
МАРТИН. Когда я, по-твоему, успел это сделать? Я писал им и просил об отсрочке платежа…
ГЕОРГ. Ну и?..
МАРТИН. Они отказали, здесь так и написано, черным по белому.
ГЕОРГ. И что из этого?
МАРТИН. В каком смысле?
ГЕОРГ. Ну что такого?
МАРТИН. Ты что, глупый?.. В понедельник — то есть через два дня — я должен выложить двенадцать тысяч крон.